– Можешь не тратить. Я ни на чём не настаиваю.

Комета ворочалась долго. Что-то бормотала, вскрикивала, всхлипывала. Забылась сном только ближе к рассвету.

Я всё это время неподвижно стоял возле двери. Усталости я не испытывал, неудобства – тоже. Сказал бы, что на душе кошки скребли, но нет у меня своей души.

Когда Комета, наконец, уснула, я подошёл тихонько к окну, посмотрел, как сереет край неба над городскими крышами, и вздохнул:

– Да… Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.

Опасное заблуждение думать, что контракт с демоном – это как чит-код в компьютерной игрушке. Демона ещё нужно уметь обуздать. Нужно иметь характер и волю. Иначе это демон тебя обуздает, и твоя жизнь превратится в дерьмо, а потом ещё и душу потеряешь.

– Ты не мог бы подать мне ночную рубашку? – попросила Комета.

Я сидел на полу возле двери. Ночная рубашка висела на крючке, прибитом к этой самой двери. Разумеется, я мог её подать.

– Через десять дней – любой каприз.

– Хорошо. Но ты мог бы отвернуться?

Вместо ответа я показал десять пальцев.

Комета начала нервничать. Ситуация грозила ей опозданием на занятие. Но опоздание и даже отчисление из института – это не то, от чего демон должен защищать хозяина, так что на этом поле я мог играть вечно.

Давать Комете поблажки я не собирался. Потом, возможно – если я посчитаю это правильным – я создам впечатление, будто мы подружились. Но пока что я предпочитаю прямую стратегию. Превращу её жизнь в ад. Уж я-то знаю, как это делается – я в аду родился и вырос.

– Мне нужно одеться!

– Так оденься, – пожал я плечами. – Кстати, почему ты спишь голой?

Покраснела, отвернулась.

– М-мне так нравится.

– Мне тоже. Ну, в смысле, сам-то я не сплю.

Комета вскочила с кровати. Завёрнутая в одеяло, она подошла ко мне, сорвала с плечиков ночнушку и вернулась к кровати. На секунду задумалась, потом легла, накрылась с головой. Под одеялом началось бурное шевеление.

– Тебе там опасность не угрожает? – полюбопытствовал я. – Мне следует вмешаться?

Послышалось неразборчивое. Огрызается. Не такая уж мягкая, как могло показаться. Ну так и я пока даже не начал её доводить.

Вернулась Комета в целомудренной непрозрачной ночнушке и невероятно растрёпанная. Достала из ящика стола зубную пасту и щётку, из шкафа – полотенце, чистые трусы.

Я встал и распахнул перед дамой дверь.

Комета вышла, я – следом. Коридор был по-настоящему убогим: дощатый пол, который последний раз красили в прошлом веке, обшарпанные стены, исписанные подростковым бредом. Владение магией не означало баснословных богатств. Не в эту эпоху.

– Слушай, это – этаж девочек, – сказала Комета, покосившись через плечо.

– Я догадался, что ты не выставила из комнаты несчастного мальчика, чтобы поспать голой в его постели.

Как легко вогнать в краску мою новую хозяйку. Нужно поосторожнее: если доведу её до инсульта… Лучше не вспоминать, какие кары грозят демону, угробившему хозяина. Десять лет в мире людей мне покажутся счастьем в сравнении с «мясорубкой».

Мы вошли в душевую. Три кабинки были заняты, там журчала вода. Комета подошла к раковине, повернула кран, умылась. В паре метров от неё стояла девушка, яростно шуруя во рту зубной щёткой. Ростом пониже Кометы, а весом килограмм на пять больше. Соломенного цвета волосы болтались спутанными прядями.

– Овое уо! – проговорила она, пуская пенные пузыри.

– Доброе утро, – откликнулась Комета и, смочив свою щётку, выдавила пасту.

– Ой аень? – Соломенноволосая кивнула на меня.

– Демон, – объяснила Комета.

Девушка обдала зеркало фонтаном белых брызг.

– Я видел один порноролик, где всё закончилось точно так же, – прокомментировал я ситуацию.