— А?.. Что?..

— Станция, говорю, приехали, — видя, что Леф пришел в себя, старик взял внучку за руку и, подхватив свой мешок, убрался прочь.

Леф оглядел пустую карету, потянулся, хрустнув суставами и, набросив плащ, вышел во тьму. Эту ночь ему предстояло провести на постоялом дворе, а утром вновь отправиться в дорогу.

Сны демон видел редко. И этот сон, приключившийся в дороге, его удивил. С какого места он начался? И стоит ли считать пересуды о темных силах сном? Или то была явь? Если люди и впрямь считают, что демоны среди них, затаившиеся, ждущие, то дело принимает скверный оборот, поскольку с пустого места такие рассуждения не берутся, уж это Леф знал точно. А если рассуждения не пустые, то что-то определенно затевается, и это что-то нужно определить во что бы то ни стало.

На постоялом дворе Лефу ничего не снилось. То и дело он просыпался от грозного храпа соседки по карете, доносящегося из-за стены, поэтому спал беспокойно и совершенно без удовольствия. Когда он сотворял свое тело, то вложил в него и способность ко сну — хотелось сделать его как можно более человеческим. К тому же сны всегда казались ему чем-то очень увлекательным. Подтверждением тому была Тетрания, которая не любила выползать в реальную жизнь без крайней на то нужды. Но на практике сновидения баловали его нечасто. Обычно он просто погружался во тьму, которая убаюкивала его разум и давала отдых его временному человеческому телу.

«Интересно, как там дома? — подумал Леф, прикидывая, не наведаться ли в гости, пока есть время. На постоялом дворе ему удалось выторговать себе отдельную комнату, поэтому исчезновения никто не заметит. Однако, поразмыслив, он решил, что не стоит. Дома, стоит глубокая ночь, и этот визит ничего не даст. Поэтому Леф расслабился и вновь попытался уснуть. Вскоре ему это удалось.

Следующий отрезок пути ему пришлось проделать в компании все тех же студентов. Дедок с внучкой и женщина отправились в другом направлении. Места их заняли три господина непримечательной наружности, судя по дорожным сундучкам с гербом, мастеровые. Немногословные, на подначки студентов они не отвечали, и парни, немного поболтав между собой, тоже замолкли.

Следующую, заключительную часть пути демон провел куда интересней — его единственным спутником оказался священник, отец Эфрасим, стареющий, крепко сбитый мужчина, одетый в черное, с короткой бородкой и маленькими, глубоко посаженными глазками. Он пробежался цепким взглядом по Лефу, решил, что собеседник — человек приличный, несмотря на молодость, а значит с ним можно и пообщаться, дабы скоротать за этой приятностью долгий путь.

— Держите путь к морю? — первым начал священник.

— Не совсем, — вежливо отозвался демон. — Решил навестить знакомых.

Собеседник кивнул.

— В Луд или в Гирсавию направляетесь?

— В Гирсавию, — посмаковав название, отозвавшееся приятностью в сердце, ответил Леф.

— Отличный городок.

— А вам, батюшка, должно быть, знакомо это место? — демон был рад поддержать разговор.

— Конечно, — отозвался святой отец мечтательно. Заглянув в его мысли, демон обнаружил некий сердечный интерес, который все еще тлел в груди священника. — Замечательный городок, замечательные прихожане! Я служил там во славу Создателю в пору молодости, годков этак пятьдесят назад. — Леф полюбовался обрывками его воспоминаний: морская гладь, некая молодая особа с веткой сирени в руках, пухлые губки, круглые коленки...

«А батюшка-то в юности был бодрячком», — подумал демон. Поэтому и решился задать вопрос, который хоть и не мучил, но все же требовал ясности. Леф и сам был способен устроить свое будущее благоприятным образом, однако сейчас ему стало интересно, какой вариант развития событий будет идеальным с точки зрения смертного. Тем более, что батюшка, судя по воспоминаниям, тоже прочувствовал на собственном опыте душевное волнение по причине сердечных мук.