Какие вопросы обычно обсуждались на диспетчерском совещании? Выполнение плановых заданий, качество продукции, выполнение «спецпоставок», обеспечение тарой, материалами и запчастями. К сожалению, господствовал стиль, при котором каждый руководитель пытался объяснить причины тех или иных сбоев в работе упущениями смежных служб. Это мешало принимать правильные решения. Руководители цехов, производящих готовую продукцию (папиросонабивного и сигаретного), обычно причины отставания от выполнения плана объясняли плохой работой смежников: влажный или сухой нарезанный табак, отсутствие или плохое качество запчастей, недоработки отдела снабжения. Такие проблемы действительно существовали. Процесс подготовки табака был очень несовершенен, качество увлажнения полностью зависело от внимания и действий персонала. Персонал цеха подготовки табака обладал достаточно высокой квалификацией, работники старались, однако обеспечить стабильное качество было действительно невозможно. Отдел снабжения работал с большим напряжением. Поставщики постоянно испытывали трудности с обеспечением сырьем, работали неритмично. Гофротарой нас снабжал Московский картонажно-полиграфический комбинат (между собой его называли картонажка). Очень часто их линия по производству гофроящиков простаивала из-за отсутствия картона, поставки на фабрику прерывались. Цеха начинали класть продукцию на пол. Отдел снабжения обзванивал все торговые точки, мобилизовывал транспорт, чтобы собрать освободившуюся тару. Возвратная тара приходила с дефектами, ее надо было ремонтировать. Работать только с возвратными коробами было практически невозможно. Потом «картонажка» получала сырье, организовывала работу в три смены. Начинались переговоры с руководством комбината, кому первому изготавливать тару: кондитерам, табачникам или кому-то еще (комбинат изготавливал тару даже для упаковки телевизоров). При необходимости подключали министерство. Это была сплошная нервотрепка. А в это время производство лихорадило, работники нервничали – все это требовало дополнительных трудозатрат. Такие осложнения в работе происходили довольно часто. Это случалось не только с гофротарой, на подобные авралы уходило много времени и сил – так называемых непроизводительных затрат. На фабрике крылатой фразой стало выражение главного диспетчера, старейшего работника, Ивана Федотовича Кулешова, с которым он обращался к своим подчиненным (в основном к женщинам): «Держись, Мария, хуже будет».

Мне приходилось вникать во все проблемы: производство, планово-экономические показатели, финансы. А в области техники, основной заботы главного инженера, имелись серьезные проблемы. Как только я перебрался в кабинет главного инженера, первым ко мне пришел начальник электроцеха, грамотный специалист, но большой пессимист. Он мне сказал: «Леонид Яковлевич, как вы могли согласиться занять этот пост? Понимаете, что мы сидим на пороховой бочке, и в любой момент может произойти взрыв?» Он имел в виду состояние фабричной электроподстанции. Действительно, когда я ближе познакомился с этим объектом, меня охватил ужас. Убогое помещение, устаревшее оборудование (в первую очередь сами трансформаторы). Потребляемая мощность на фабрике постоянно росла, а подстанция не реконструировалась. Участились случаи отключения энергии и, что было крайне опасно, из-за перегрузок температура масла в трансформаторах зашкаливала, особенно в летнее время. Все распределительные электрические щиты были изготовлены кустарным способом и укомплектованы морально и физически устаревшим оборудованием. То же можно отнести и к кабельным линиям. Сказалась закрытость фабрики: все пытались сделать своими силами. Надо было срочно принимать меры. Тогда мы впервые привлекли на «Яву» подрядную электромонтажную организацию, которая шаг за шагом начала наводить порядок в электрооборудовании. В дальнейшем фабрика стала активно привлекать подрядчиков и в другие области.