– Видимо, вы не понимаете, к чему я веду, – усмехнулся мистер Холмс. – Насколько я знаю, вы сами, мистер Кинтсли, начинали когда-то капитаном торгового судна… И до сих пор выходите в море, хотя вам это уже не нужно. Из этого я могу сделать простой вывод – вы любите море. И любите свое дело. Я слышал ваш разговор с Мэдом Хэттером. Моряки, что служат на ваших суднах, несмотря на ваши долги перед ними, тоже вас любят и уважают. Вы хороший человек, мистер Кинтсли. Но я не поэтому у вас не возьму ни пенни за расследование этого дела…

– Что? – воскликнул удивленно я.

– Так же, как вы любите море, я люблю сам процесс расследования. Для меня нет более лучшей оплаты, чем стать участником новой, необычной загадки, которой ваше дело, между прочим, безусловно является. Мистер Кинтсли, я люблю разгадывать загадки. И крайне редко беру за это деньги. Мне также не нужна и слава. Обычно, когда я помогаю Скотланд-Ярду, а я это уже делал много раз, газетчики ничего не знают обо мне, и все лавры достаются полиции. Это меня устраивает. Мне достается лишь само расследование, исследование лабиринтов ума преступников и в конечном счете – разгадка. И это все, что мне нужно. Вы готовы дать мне это?

– Конечно, мистер Холмс, – заверил я.

После неожиданного заявления мистера Холмса в ландо вновь воцарилось молчание. На тот момент мы ехали практически по берегу Темзы, из окна виднелся Собачий остров. Позднее я заметил краем глаза знаменитую на весь мир Королевскую обсерваторию, а также постройки Рена – когда-то богодельни моряков, а теперь Королевский военно-морской колледж.

Я действительно говорил правду мистеру Холмсу о том, что я люблю море. Даже тогда, когда я его ненавидел, я не мог не восхищаться им. Море дало мне все, что я имел сейчас. Даже Хелен и мою Алису. Ведь с Хелен мы познакомились на берегу одного маленького острова в Уэльсе. А Алиса была зачата на пляже в Сингапуре.

Море. Порой безмятежное и нежное, а порой безумное и яростное. Море. Больше его меня влекло порой небо. Потому что там в облаках скрывались огромные возможности для человека, и я мечтал когда-нибудь его покорить.

Мечты мои очень часто становились явью. Да, мне приходилось трудно, даже невыносимо, но многое, о чем ранее я только мог мечтать, – было уже моим. И я не собирался останавливаться. Даже сейчас. Когда все было против меня. Я не скажу, что я верил в себя, но я верил сейчас в мистера Холмса. Потому что он был крайне спокоен. И только глаза поблескивали от радости встречи с новой загадкой. Совсем как мои, когда я видел море у моих ног.

– Мистер Кинтсли, мистер Холмс, мы приехали, – произнес мистер Хэттер, открывая дверь. За размышлениями я не заметил, как подъехали и остановились возле моего дома.

– Спасибо, Мэд, – обратился я к мистеру Хэттеру, выбираясь из ландо. – Мистер Холмс, – повернулся я к детективу, – добро пожаловать в мой дом.

– Премного благодарен, – кивнул Холмс, оглядевшись вокруг. – Пойдемте, мистер Кинтсли?

– Можете звать меня Чарльз, – произнес я и первым зашагал к дому.

– Надеюсь, у вас есть дома тихое местечко, где мы сможем все обсудить и где я смогу подумать? – спросил мистер Холмс, пока мы шли к крыльцу. На какой-то краткий момент он неожиданно нагнулся к земле, что-то подхватил с нее и, затолкав это в карман пиджака, продолжил идти рядом со мной как ни в чем не бывало.

– Конечно. Мой кабинет, надеюсь, вас устроит в этом плане, – ответил я, не став пока задавать вопросы о том, что такого интересного он углядел на дорожке к моему дому.

– Не сомневаюсь, Чарльз…

Уже на входе в дом нас ожидала Хелен.