Хана еле растолкала его утром:

– Вставай! Мы на лекции опоздаем!

– Я на машине, все нормально, – ответил он, не открывая глаз.

– Умываться иди! Какой бес в тебя ночью вселился? Неужели одного-двух раз было недостаточно? Я с трудом теперь хожу, у меня все мышцы болят, тело как побитое.

– Прости… так сильно тебя хотел, что не мог остановиться. Поверь, впредь буду более умеренным.

– Впредь? Даже не надейся! Мне месяц нужно, чтобы восстановиться после этой ночи!

– Ладно, ладно, денек пропустим, отдохнем.

– Что?! Ты маньяк озабоченный? Даже не мечтай!

К его изумлению в машину к нему она спустилась уже в полном порядке – свежая и ухоженная. Но поцеловать себя не дала:

– Ты мне весь вид испортишь, дорогущую помаду сотрешь с губ. Ты же не умеешь нежно и культурно целоваться, сразу присасываешься как пиявка. Поехали, ненасытный маньячина!

– Вообще-то до встречи с тобой я считал себя почти асексуалом.

– Кому-нибудь рассказывай эти сказки. Не надо было тебя пускать вчера. Разжалобил – ах, не могу без тебя, бедный мальчик… И как я только купилась! Но больше не надейся!

– Ладно, ладно. Только не сердись. Клянусь, буду ниже травы и во всем тебя слушаться.

На второй паре Димон сладко спал. Специально сел рядом с колонной, которая частично заслоняла его от лектора. Но препод все-таки остановил его, когда все покидали аудиторию:

– Студент Ганжин! Лично потом проверю, насколько вы усвоили материал этой лекции.

– Простите. Ночью сидел с больной сестрёнкой, поэтому не выспался.

– Ладно, прощаю ради такого случая, – сказал добрый препод, не знавший, что никакой сестренки у Димона нет. Но совесть Димона не мучила. Хана, конечно, не была его сестренкой, но ради нее он и не на такое был готов.

После лекций Димон заскочил домой, переоделся и взял кое-что из одежды. Матери сказал, что торопится по делам универа. А из холодильника прихватил всяких вкусняшек, которые она именно для него готовила. Мать суетилась рядом, но он на все ее вопросы отвечал:

– Потом, потом, я спешу.

– Опять ночью не придешь? – спросила она.

– Да, в квартире у брата буду заниматься с другом. Там и заночую. Мы к ответственному зачету будем готовиться.

Мать благоговела перед своим умным сыном, который с легкостью поступил на такой сложный факультет. Она ничего в этом не смыслила, но знала еще с юности, что физмат – это как бы самая верхушка интеллектуальных знаний. Правда, Дима с первого класса проявлял свои таланты, и учился легко. Она видела, как он увлечен математикой, а позже стал заниматься программированием. Мать очень гордилась сыном, хвасталась его успехами перед подругами и не позволяла мужу ни в чем его притеснять. Впрочем, мужу с его работой всегда было некогда.

Знала бы мать, чем занимался ее сын вчера ночью. Наверно ее поразило бы это, хотя, кто знает. Ведь она часто задумывалась о том, встречается ли ее Дима с какой-нибудь девочкой. Желательно чистой и нетронутой, не то что современные развязные девицы. По поводу чистой и нетронутой она попала бы в точку. Но своенравная Хана могла ей не понравиться. Так считал Димон. Впрочем, ему было безразлично чье-нибудь мнение о Хане, даже мнение родной матери.

Он летел к Хане словно на крыльях, маневрируя в потоке машин, чтобы сократить время в пути. Димон любил свой навороченный лексус – подарок отца на 20-й день рождения, правда, самого отца редко когда слушал. Чаще только делал вид.

Недалеко от дома он купил в павильоне цветы, хотя не знал, как Хана прореагирует на это. И когда она вошла и увидела букет, то съязвила в своей манере:

– Взятку принес? Ни на что не надейся сегодня. Мне нужен отдых.