– Не знаю, – ответил Димон, – Других девок полно.

– Понимаешь, зацепила она меня. Спать не могу, – пожалился Артём, – Может, курить бросить? Ей явно куряки не нравятся. Подарки не берет, мимо сквозит, как будто я предмет.

– Сам разбирайся, – отрезал Димон, проверил поступление на свою карту денег от этого придурка и пошел прочь.

Это был третий день их уговора с Ханой. Предстояла еще одна ночь мучений, но он не выдержал и после лекций поехал прямиком к дому, где находилась квартира брата. Сегодня он был за рулем, поэтому остался сидеть в машине, наблюдая за подъездом. По его расчетам, Хана не могла появиться раньше него, поскольку добиралась на метро, а потом еще две остановки на троллейбусе. Сегодня она вряд ли поехала в кафе, по его информации, среда являлась для нее выходным.

Он сразу увидел ее. Она шла с пакетами, наверно накупила еды. Он и не подумал об этом, потому что никогда не заморачивался таким. Если и оставался один, то всегда заказывал быструю доставку, хотя мать ругала его за это, учила приготовлению простейших блюд, таких как яичница и сэндвичи. Учила пользоваться рисоваркой и ростером. Но Димон хорошо умел лишь разогревать что-то в микроволновке.

Он дождался, когда Хана исчезла в подъезде, вышел из машины и направился к дому.

– Знала, что ты не выдержишь, – сказала Хана, встретив Димона в прихожей, когда он бесшумно открыл входную дверь. Он взглянул на нее, и у него помутилось в голове.

Хана не сопротивлялась, но не отвечала на его поцелуи, просто принимала то, как он обнимает ее и впивается ей в губы. И эта холодность остановила его. Он прошел в кухню и сел.

– Есть хочешь? Я приготовлю, – произнесла Хана будничным тоном.

– Не могу я без тебя, – опустил голову Димон и закрыл лицо руками.

– Быстро же ты сдался, – сказала Хана, занимаясь продуктами.

– Да придурок один сбил меня с пути. Артем Заварзин. Знаешь такого? Я ему реферат делал за деньги, а он рассказывал, как подкатывать к тебе пытался.

– Ладно, сегодня можешь остаться, если тебе домой не нужно. Завтра я в кафе работаю. Но сейчас не мешай мне, я еду приготовлю, есть хочу, и ты голодный наверняка.

Его еще никогда так не трясло, Хана даже подумала, что у него озноб и приложила руку к его лбу. Но Димон снова нашел ее губы и продолжил их целовать. Он пытался ограничиться лишь этим, но руки сами против его воли раздевали ее, хотя Хана и пыталась выскользнуть из его объятий. Пыталась, но молчала, поэтому он ни в чем не сомневался, понимал, что она просто еще неопытна и стыдится этого. Когда он достал презик, глаза ее расширились от ужаса, но она тут же зажмурилась и больше не открывала их.

Он хотел быть осторожным с нею, боялся причинить ей боль, но его насквозь прошивали острые волны наслаждения, поэтому он ничего не мог сделать и контролировать себя не мог. Однако ему требовалось видеть ее лицо. Закрытые глаза Ханы с подрагивающими в такт его движениям ресницами и её приоткрытые для дыхания губы вновь и вновь возбуждали его. Он никак не мог остановиться.

– Джинджер, хватит… хватит, ты замучил меня, – шептала она, и он отвечал:

– Да, да сейчас, сейчас.

Но когда он закончил, то просто пластом навалился на нее совершенно обессиленный.

– Ты не даешь мне дышать, – пыталась она вывернуться из-под него, но он удерживал ее за бедра и не отпускал, потому что от этого по его телу продолжали идти ослабевающие, но все ещё сладостные волны. Он точно знал, что никогда раньше не испытывал ничего подобного.

***5

Эта ночь вымотала их обоих. После первого раза он уже не кончал, но возбуждение его не спадало, а даже усиливалось, и он вновь и вновь овладевал желанным телом Ханы, которая не понимала, что с ним происходит. А он все не мог насытиться. Как оказалось, Хана понятия не имела, что мужчина может многократно продолжать раунды в сексе даже без эякуляции. Димон измучил ее настолько, что она уснула, пока он осуществлял свое дело. Он оставил ее, только когда заметил, что она спит. Прижался к ее спине всем телом, накрыл ее и себя одним одеялом и наконец-то тоже уснул.