Минует историчность, как куплет,

Он означает знак в своих глазах,

Внутри природы мечет страх и ложь.

Забытый вихрь ему – причина глаз

В немеркнущей, формальной тишине

Его излюбленной иллюзии в вине,

Что отблик на сиреневой огранке.

Любви достаточно ему не утолять,

Причину видеть, а потом понять,

Что страх в грядущей розыском мечте

Его способность думать о себе,

Имея право в сумрачной дали -

Ты опускаешь в вечном штиле фраз

Могучий тлен из переливов глаз,

Они на верхних областях забвения -

Твои моральные шаги внутри любви.

Им очерняют сон пародий гения -

Пустые грани в личной темноте,

Что сглаживает весь предел забвения.

Оно – твоя манерная печаль,

Где устанавливаешь розыском во всю

Таинственную даль – идти ему

Поочерёдной страху верности и лени.

Несмелой праву личной тишине -

Ты блеск искусства смыслом провожаешь,

Что близко о любви ему – решаешь,

Как быть сегодня в слаженной толпе.

Решать иллюзий трон и вечный ад

В потусторонней ясности мгновений,

Что холод будоражит как любовь

И сумерки над правом быть ему -

Твоей историей под ночью – потому,

Что ты один единству на просторах -

Могучий воздух в сердце облаков

И мыслью утопаешь в сон врагов,

Пока они не медлят на потерях.

Ведут по праву вольность и раздор,

Всё ищут противо борьбы устало цели,

Ты им кладёшь имущее под жизнь

И мифом утопичности застелешь

Сиреневый рассвет сквозь мысли час

На осторожном зареве взросления,

Пока идёт твоя модель из гения

Внутри у социальной прозы глаз.

На редкость ищет праву смелый день,

Утонет в историчности веселья -

Забыв о сумерках потворства на ногах

И вечном холоде на этих облаках,

Как раны схожим благородству от роднения.

Не жалко слёз искать за одного,

Потерянного запахом печали,

Не стало мыслью удручать – звено

Из крайней пропасти излюбленной души.

Ты пропадаешь вольностью – ему,

В учтивом свете на ряду с мечтой

И оставляешь ветер неземной

Над остановкой свеч внутри молчания.

Не стелет роскошью роднение причин,

Как капает волнение из сердца,

Ему затронут вечностью один -

Момент у сожаления быть сном.

Раз мы с тобой – реальностью одно,

То будем говорить ночами времени

О том, что было роскошью ума

Над веером расплаты права мира.

Не сожалеет дальность на губах,

Одна осталась сном потусторонним

И чистый воздух дремлет на словах,

Что стать, указывая верной красотой.

Ей не был ты теперь – одной главой,

Но очень гордый сокол на забвении -

Стоишь и покачавши головой -

Уносишь собственное время повторения.

Глаголом мысли в номер на уме

Ты одичал смотреть надолго – мне

Под стол окаменевших ран прелюдии

И гордо утверждать любви игру.

Твоими мыслями оправдана любовь,

На холоде излитой маски смерти

Всё повторяет сердцу к небу – кровь,

Что хочет время повернуть обратно.

Сказать благое чувство бытия

В руках увиливая сложно – благородством,

Что не было ещё одним тебя -

Тем веком раньше нам – по превосходству.

Но ты идёшь сквозь мнительный предел

И нигилизма сон сверкает на потёмках,

Он снова утверждён умом цены

За этот свет немеркнущей длины.

Потусторонней явью ходит близко

Культуры диалект и в том – любовь -

Твоя надежда обучать её картины

На светлом празднике иллюзии игры.

Потом звено упало на ладонь

И душу смерти вновь опередило

Смотреть, как лично будет бытие

Искать потусторонний свет во тьме,

Чтоб жизнью говорить опять – другое.

Стоит, что отголосок верной тени

Одна родная молния – нам встарь,

Наивно думать в душах по любви,

Что ей сегодня в мыслях – рассказать,

Ведь все остались пропуском её

Картины уготованной в последней

Мечте любить тот воздух и летать,

Что жизнью на смотрящее окно

Сегодня в смыслах образом – вникать

И ждать культуру расторопной лени.