– Будьте любезны, заберите у юноши внизу мой плащ и передайте, чтобы возвращался, – попросила девушка служанку.

"Боюсь, наш разговор будет долгим".

Герцог Дьяги, будучи невысоким и в меру пухловатым пожилым мужчиной, на первый взгляд создавал впечатление скорее торгаша или банкира, на худой конец – преподавателя. Посеребрённые годами, зализанные седые волосы скрывали одинокую проплешину в районе лба, а на носу сидели очки в круглой тонкой оправе. Герцог был одет в пошитый под заказ широкий мундир с шикарным аксельбантом.

– Ваша Светлость. – под острым взглядом серых глаз Вельсигг присела в изящном книксене, а служанка мгновенно испарилась, беззвучно закрыв дверь.

– Оставь любезности другим. – Голос у Дюрона был совсем не под стать внешности: жёсткий, с лёгкой хрипотцой, но громкий и чёткий. – Садись.

Сигг кивнула и быстро пересекла пространство кабинета, заполненное многочисленными книжными полками, ловко обогнув массивный стол с разложенными в аккуратном порядке большими картами, на которых девушка узнала очертания континента.

– Я прибыла, как только смогла…

– Знаю, – прервал ее Дюрон, ни на секунду не отводя взгляда. – Но сегодня ты здесь по другой причине.

– Милорд? – Вельсигг непонимающе наклонила голову.

– На днях Мерлина возвратилась из Антераса.

– Вот как, – протянула девушка. – Полагаю, это хорошая новость.

– Верно. – Лорд Дьяги нахмурился, будто обдумывая слова, которые собирался сказать. – Но здесь всё не так гладко. Когда Мерлина вернулась, несколько слуг бесследно пропали. Она отрицает своё участие.

– А как она может быть с этим связана?

Сигг аккуратно взяла в руки чашку и сделала маленький глоток. Герцог поджал губы, медленно выдохнул и откинулся на спинку мягкого кресла. На миг он будто потерял всю свою железную стать, уступив место простому уставшему старику, но быстро вернулся в прежний образ.

– Вся эта история началась ещё до твоего первого появления здесь. Мерлина в детстве тоже была очень болезным ребёнком. Моим людям удалось найти в округе одну опытную знахарку, которая долго выхаживала мою дочь. И ей это даже удалось. Мерлина выздоровела. Но сама девчушка после этого бесследно пропала. Не знаю, связано ли это, или я просто накрутил себя, но моя девочка оказалась… С гнильцой.

Интонация, с которой Дюрон произнёс последние слова, заставила Вельсигг почувствовать дрожь в теле. Видимо, мужчине очень тяжело дались эти слова.

– Что вы имеете в виду?

– То и имею. Мерлина стала слишком… Жёсткой. Даже жестокой. В первую очередь со слугами. Я пытался приставить к ней учителей, но все они не выдерживали и недели – собирали вещи и сбегали, не объясняя причин, и сам я от дочери ничего не добился. Одного из преподавателей нам удалось найти, но он ничего не выдал. – Взгляд герцога посуровел. – Даже под пытками. Не сказал ни слова.

По спине вновь пробежало стадо мурашек, и Сигг пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить лицо.

– Тогда я решил отправить Мерлину в академию магии на четыре года. Надеялся, что самостоятельная жизнь и жёсткая дисциплина выбьют из неё всю эту дурь. Магии она, конечно, обучилась, но едва не прикончила сверстника. Я чудом и большими деньгами отвёл удар.

В какой-то момент Вельсигг стало не по себе. Вот так вот откровенничать о делах семьи перед, по сути, никем? Обычно это не кончается ничем хорошим.

– Значит…

– Да. Когда она вернулась, я еще не терял надежды. Но когда пропали слуги, стало понятно, что всё оказалось только хуже. – Девушка подумала было, что это конец истории, но собеседник прервал ее жестом. – Это не всё. Через год после отъезда Мерлины у нас с супругой родился Рональд. Вот только радость омрачило то, что он оказался таким же болезным. Но это ты и сама знаешь – в конце концов, почти с пелёнок за ним присматриваешь. Травы твои ему помогали, по крайней мере, ему не становилось хуже.