Ванька тараторил что-то своё, наконец-то начав походить на нормально пятилетнего ребёнка, а она стояла и смотрела, что-то там решая в своей голове. Я тоже её рассматривал, не то чтобы специально, но и отвернуться как-то не выходило. Невысокая, изящная, красивая, но не вызывающе, не было в ней этой нарочитой красоты, когда специально, когда напоказ. Скорее наоборот, что-то юное и свежее… и будто бы переполошенное. С виду может быть почти и не заметно, но я чисто интуитивно ощущал её смятение. Мне тогда ещё подумалось, что таких как она было хорошо спасать во времена рыцарей. Больно уж походила на миледи, попавшую в очередную беду. Ну и, конечно же, глаза. Зелёные. Умные. Настороженные. Лукавые. Как это всё могло сочетаться вместе, я не знал, но уже догадывался, что где-то глубоко внутри миледи дремлет ведьма.

-Екатерина, - представилась она. -  Мне нужно посоветоваться с мужем…

Имя мне понравилось, а вот новость про мужа - нет. Не то что бы я на что-то претендовал, но… Не понравилось и всё, хотя наличие сына с самого начала должно было натолкнуть меня на нужную мысль. 

Мы тогда разошлись, так ни к чему и не придя, хотя по их глазам я видел, что обоим очень хочется. Но решение должен был принимать некий “муж”, и моя фантазия рисовала этакого строгого дракона, иначе с чего бы матери и сыну быть такими “переполошенными”? Но нет, как показало время, нормальный мужик, в меру строгий, в меру сдержанный, в меру напыщенный. Я знал такой типаж людей, управленцы средний руки, неожиданно сделавшие резкий скачок вверх. Но сыном он интересовался, хоть и появлялся не так часто, в основном за Ваней приезжала Катя.

Но обо всём по порядку. 

Прошла неделя, я уже и думать забыл об этой странной парочке, когда у меня завибрировал телефон. Звонивший представился Вячеславом Витальевичем. Мне это ни о чём не говорило, впрочем, я уже привык, что люди часто звонили с вопросами о тренировках. Вячеслав Витальевич, к моему удивлению, интересовался именно “греко-римской” группой, и тут в моей голове впервые промелькнуло “Катя-Ваня”. Катин муж тогда выспросил меня вообще обо всём, о чём только можно было спросить, разве что только анализы мои не потребовал. Больше всего его интересовал мой подход в воспитании характера юных пацанов… Я поморщился, не люблю эту тему. Многие боевые виды спорта имеют схожую философию, но говорить об этом - одно, а претворять в жизнь - другое. Я говорил о том, во что верил сам, что мне когда-то поведал мой отец, чему потом учил Сашка… мои многочисленные тренера. Мужчина молчал, и я уже подумал, что не срослось, но он вдруг сказал своё веское “Нам подходит”.

И уже на следующий день Иван пришёл ко мне в зал. Он был ниже всех остальных чуть ли не на голову и тоньше ровно на половину. Когда я увидел его на фоне других своих мальчишек, мне захотелось схватиться за голову и простонать: ”Что же я наделал?!”. Но всё оказалось не так страшно, как я подумал изначально. Всё оказалось гораздо хуже. Он был настолько не готов к происходящему, ни физически, ни морально, что уже после первой тренировки я был уверен, что больше не увижу его. 

Помню то чувство стыда, которое испытывал в тот момент, когда передавал Ваню Ларина в руки матери. 

-Ну как всё прошло? - бодрым голосом спросила Катя, глядя мне прямо в глаза. На этот раз она была какая-то другая. Более уверенная, что ли, более энергичная. А ещё она улыбалась. И мне захотелось стукнуться об стену от одного только предположения, что я сейчас разочарую её.

Но пока я стоял и подбирал нужные слова, в игру вступил Ваня, каким-то чудом скопировавший довольную улыбку матери.