– Мда, – только и смогла проговорить она, приглаживая прическу и задумчиво оглядывая помещение. Интересно, много ли в мотеле комнат с личной ванной? Или это что-то типа вип-номера для важных персон? Рози говорила, что этот гость – старый знакомый ее дедушки. Видимо, поэтому ему выделили такие «апартаменты».

Решив не терять времени, Ева вернулась в основную комнату и огляделась, оценивая будущий масштаб работы. С первого взгляда номер был чистым, никаких брошенных мимо урны салфеток, бутылок с водой или чего покрепче у кровати, даже само мусорное ведро было пустым, словно тут и не жил никто. Может, она ошиблась дверью, и эта комната действительно пустовала? Ответ на этот вопрос нашелся в шкафу. Из-за приоткрытой дверцы виднелся край черной спортивной сумки.

– Он что, сам мусор выносит? – вслух удивилась Ева и, мысленно поблагодарив гостя за то, что оставил ей минимум работы, принялась за уборку.

Сбегав в прачечную за свежим постельным бельем, девушка тщательно протерла и без того чистый пол, смахнула пыль с поверхностей и сменила полотенца в ванной комнате, после чего принялась за кровать. Стянув тяжелое стеганое покрывало, Ева приподняла подушки, намереваясь снять наволочки, и замерла.

«Рональд Смит».

Надпись на папке, спрятанной под одной из подушек. Одиннадцать крупных печатных букв, всего за несколько мгновений вызвавших огромную бурю эмоций: непонимание, страх, боль, тревогу, а после – внезапно вспыхнувшую надежду. Ева понятия не имела, кто живет в этом номере – полицейский, врач или просто неравнодушный к гибели парня человек. У нее не было времени разбираться и даже обдумывать это. Схватив папку, она без промедлений открыла ее и в ужасе прижала ладонь ко рту, едва сдерживая крик. На первой же странице – посмертное фото Рона. Ее лучший друг лежал на земле, раскинув руки в стороны. Черно-белый снимок не мог передать цвет кожи погибшего, оттого почему-то казалось, что парень просто спит. Никаких видимых следов насильственной смерти, только небольшой рваный порез на запястье. Ева почувствовала, как буквы начали плыть. В этот же момент кто-то вырвал из ее рук папку. Девушка обернулась и едва не вскрикнула. Перед ней стоял высокий темноволосый мужчина. Со злостью сжимая в руке папку с делом Рона, он хмуро оглядел Еву.

– Ты кто? – сквозь зубы процедил он. Девушка молчала, не в силах произнести ни слова. – Я задал вопрос.

– Я… горничная, – выдавила она, стараясь дышать как можно глубже. Взгляд серых глаз будто прожигал насквозь, воздух вдруг стал каким-то тяжелым и густым. Каждый вздох давался с усилием. – Простите, я…

– Зачем ты полезла в эту папку? – не давая Еве закончить, перебил мужчина. – Кто тебя сюда послал?!

– Никто, клянусь, я просто убирала ваш номер…

– В уборку номера входит шныряние по чужим вещам? – ехидно поинтересовался гость, с пренебрежением помахав папкой перед ее лицом.

– Простите… Я не хотела…

– Уходи.

Старательно пряча глаза, Ева схватила тряпки и ведро и пулей выскочила из комнаты. Она не помнила, как добежала до первого этажа. Закрывшись в кладовке, где хранились принадлежности для уборки и старый, никому не нужный хлам, девушка уселась прямо на пол, оперевшись спиной о металлический стеллаж с инструментами. Руки и ноги дрожали, сердце бешено стучало о ребра, а внутри… Внутри был настоящий ураган. Стыд, злость, отчаяние – все смешалось в круговороте эмоций и выплеснулось наружу потоком слез. Ева беззвучно рыдала и ругала себя за излишнее любопытство. Слова незнакомца, брошенные с едкой усмешкой, крутились в голове, вызывая все новые потоки слез. Она ведь не хотела ничего плохого! Он даже не дал ей объясниться! С другой стороны, Ева не имела права лезть в чужие вещи, и реакция постояльца вполне понятна. Теперь он пожалуется мистеру Шелдону, и тот без раздумий вышвырнет ее с работы.