А Раннар Рошад медленно поднялся с кресла и подошёл ко мне. Я аж дышать перестала, когда он потянулся рукой к моей груди. Вот похабник! От страха я зажмурилась и зашептала начало древнего проклятья, мужскую силу забирающего.

– Откуда это у тебя? – вдруг спросил он, и я поняла, что всё это время он смотрел не туда, куда я себе напридумывала, а на медальон.

– Это… У меня…

– Ты поэтому пришла? – сухо спросил он. Я кивнула. – Что ты хочешь?

– Я… Вы знаете, что это?

– Ты смеешься что ли?! – взвился ректор. – Явилась ко мне с этой дрянью, из-за которой королевский род должен прерваться на мне. И ещё спрашиваешь?

– К-как прерваться?

– А то ты не знаешь?

– Не знаю, – вздохнула я. – Вообще-то вы зря на меня набросились. Я ведь помочь хотела.

– Помочь? – недоверчиво переспросил он. Я кивнула. – Рассказывай.

Говорила я отчего-то долго: три кружки дымящегося травяного отвара и две маковых булки. Булки появились, когда к моему рассказу прибавилось недвусмысленное урчание. Я покраснела, а ректор посмотрел на часы и нахмурился:

– Ужин пропустили.

А потом позвал ильфов, и прямо на его суконном столе раскинулась белоснежная скатерть со всяким таким, что я бы с радостью попробовала всё. Но мне было неловко, я же, вроде как, по делу пришла. Оттого и взяла только булочки, что лежали на блюде рядом со мной и манили невероятным ароматом.

– Так значит ты не догадываешься, кто была та ведьма, которая подарила тебе этот медальон? – в сотый, наверное, раз уточнил ректор.

– Знала бы, скрывать не стала. Какой мне резон от вашей смерти, или чего там в этом проклятье было. А иметь в должниках королевское семейство – было бы неплохо.

– Дафна, – господин Рошад заливисто засмеялся. – Ты всегда говоришь, что думаешь?

– Зачем скрывать? – я пожала плечами. – Всё равно всё рано или поздно откроется. Кстати, давно хотела спросить. Как вышло, что это именно вы?

– Тут всё просто, у нашего короля есть только дочери. Они наследуют титул принцессы, но, сама понимаешь, править может только король. А учитывая, что я сын его младшего брата, то выходит, что я – первый в очереди на престол после дяди.

– А как же ваш отец?

– Отрёкся лет пятнадцать назад, сообщил, что жизнь во дворце не для него. До вашего леса вообще новости не доходят? Скандал был жуткий…

– Да мне как-то неинтересно было. Я ж не думала, что вот так, рядом с живым принцем окажусь. А то, что далеко, мне и знать не хотелось. Зачем?

– Любопытно, – улыбнулся ректор. – А вот магистр Линера отметила твою тягу к знаниям и незаурядные способности к зельям.

– Так то зелья, – возмутилась я. – Всяко интереснее дворцовых сплетен. Ой!

– Ничего, продолжай, – веселился господин Рошад.

– И что же, магистр Линера после каждого занятия вам обо всём докладывает? – уточнила я, вспоминая кислые лица ведьм, оттирающих вековую грязь с котлов.

– Нет, только после интересных, – тут я поняла, что и про котлы ему доложили. И не ошиблась. – Такого чистого класса зельеварения в Академии не было со времён… Да никогда не было! – он засмеялся. – Но как тебе пришло в голову заставить драить котлы этих городских неженок?

Я уставилась на него, подумав, что ослышалась. Ректор Академии неуважительно отзывается о целом факультете? Да быть того не может!

– Господин ректор…

– Да ладно, Дафна, – он махнул рукой. – Всё ты правильно услышала. Факультет ведьм создан лишь для того, чтобы наследные колдуньи получили хотя бы какие-то азы знаний и, что греха таить, были под присмотром. Оттого и занятия… Малосодержательные.

– Знаете что, господин ректор, – фыркнула я. – Тогда верните меня в лес! Уж не знаю, зачем вы меня оттуда вытащили, да только зря тратить время на малосодержательные занятия я не буду! Бабка Нарафья и то большему обучит! А там мне и деревню принимать.