Достаю из пакета тапочки и протягиваю. Перчатки в карман суёт, переобувается и уходит. Возвращается и, снова переобувшись, выходит на веранду. Чай наливаю. Тарелки ближе двигаю. А он смотрит на них, изучает. Не голодный?

– Ты не стесняйся, – улыбаюсь. – Раз уж шашлычки только вечером.

– А баня будет? – поднимает на меня взгляд, что я чуть не давлюсь бутербродом, который уже в рот запихала.

– Угу, – мычу в ответ.

– У тебя электрическая?

– Не-а, – машу головой.

– А кто топить будет? – глаза его огромными становятся.

      Указываю на себя и запиваю чаем внезапно ставший слишком сухим кусок хлеба.

– Ого… Так ты из этих.

– Кого? – почти подрываюсь.

– Как там. И коня на скаку, и в горящую избу.

– Ага… И мужику по морде, – недовольно добавляю.

– Что-то не помню такого пункта.

– А он есть, – серьёзно качаю головой.

Парнишка ухмыляется и жуёт себе колбасу с сыром. Хлеб не ест. Наблюдаю. За фигурой следит, что ли? Хмыкаю и в кружку нос утыкаю. Забавный индивидуум. Вообще, на деревенского не похож.

– Я пойду, там немного осталось, – встаёт из-за стола.

– Ты ж не поел, – удивляюсь.

– Подожду обещанную награду, – подмигивает и натягивает перчатки.

Оседаю. Ну и лицо у него…

– Димитрий, – обращаюсь вслед.

– Можно просто Дима, – не оборачивается.

– Дима… – как скажешь. – А ты курицу или свинину будешь?

– Свинину, – кидает и заводит жуткий агрегат.

А я топаю в баньку, навожу там порядки, полочки мою, тазики, да ковшики. В предбаннике убираю лишнее: одежду свою уношу. Вроде не стыдно запустить чужого человека. Дровишки таскаю. Скоро топить буду. Мяско мариную. Мангальчик выставляю, угли несу.

В общем, делаю всё то, что собиралась для себя. Даже приятно, что компания будет.

– А ты вино пьёшь? – спрашиваю у Димы, когда он снова идёт руки мыть.

– Пью. А что?

– Да… я собиралась себе вечёрок расслабона устроить перед возвращением в город. Можем вместе посидеть…

– Ты и в баню со мной пойдёшь? – дёргает бровями.

– Нет, – как-то резко отвечаю. – Отдельно. Я помоюсь и пойду готовить. У меня и купальника тут нет, – что-то тараторю я, как швейная машинка.

– Понял, но у меня тоже плавок нет, – еле заметно улыбнулся Димитрий, – что делать будем?

– А? – таращусь.

– Шутка юмора такая, – снисходительно глядит на меня. – Я за чистыми вещами и прогуляю Мухтара. А то он там скучает в одиночестве запертый.

– Ладно.

Убегаю в дом. Нанизываю мясо на шампуры. Лучок мариную с уксусом, обожаю. Хотя, возможно, стоило бы воздержаться… Так. Баня готова. Можно мыться идти. Уже темнеет, надо бы пошевелиться, а то лампочка у меня на веранде сломана.

А. Что это я?.. У нового соседа есть прожектор. Дима может его включить. Тогда не тороплюсь. Правда, паренька бы накормить, а то он сдержал обещание и ничего взамен не попросил. Огород весь перекопал. Завтра полью грядки, а на следующих выходных посадками займусь.

Самой смешно. Но грех морковь и свёклу не вырастить, да зелень – лук там, петрушку. А ещё я ромашки посадить хотела. Вот и займусь.

Высовываюсь из домика. Димы не видно. Наверное, он в своём контейнере или с собакой гуляет. Ладно. Поди, догадается, что я мыться уже пошла.

Скидываю свой костюмчик рыболовный. Надеваю майку и плавки – вдруг заглянет в окно, почему-то боюсь этого больше всего. Набираю тазик с водой и заваливаюсь в парилку. Красота.

Стелю себе полотенце на полочку и падаю сверху. Вдыхаю приятный древесный аромат и закрываю глаза, погружаясь в это горячее блаженство. Прогрелась, помылась, а теперь ледяной водичкой облиться.

Беру тазик поменьше, набираю полный и…

– А-а-а-а-а-а, – ору, как резанная, кайф!

– Что случилось?! – дверь резко открывается, в проёме появляется Димитрий.