– Председатель-то наш неиспользуемую землю инопланетянам продал!

– Продал, так продал! Было бы чего! Все равно она ничейная.

– Так он же обещал с нами поделиться! Мы члены правления или кто?

Михалыч почесал в затылке.

– Обещал поделиться?

– Обещал, обещал! – Закивал головой Дачная амнистия в нервном возбуждении.

– Ну, если обещал, надо разбираться.

– А я для чего пришел? Пошли!

Михалыч подтянул сползающее трико.

– Может, Профессора захватим? Для солидности. Он ведь тоже членом правления состоит.

Дачная амнистия изобразил гримасу сомнения, когда прикинул, что доля каждого уменьшиться, но потом согласился:

– Разве что для солидности.

По дороге к участку председателя зашли к Профессору.

Трудно сказать, профессором каких наук он был. Никогда об этом не говорил, при этом давая понять, что – очень важных. На вопросы отвечал не сразу, а только после прикладывания руки ко лбу, изображая Роденовского Мыслителя.

Говорят, у него неплохо складывалась карьера. И даже была семья. Но, получив участок, он вдруг открыл у себя талант строителя. Все началось с того, что возникла потребность в лавочке. Обычной деревянной лавочке у входа, на которой можно было бы сидеть и плевать семечки. Но не покупать же ее за бешеные деньги на рынке? Пришлось делать самому. Лавочка получилась на славу. Во всяком случае, так нашептал демон-искуситель. То, что она совершенно не была приспособлена для своей основной функции – сидения, не имело никакого значения. Резные узоры напоминали хохлому, а таинственные изгибы деревянной конструкции – индийские тантрические изображения. Потом он разрисовал ее цветами из эдемского сада, а когда отполировал лаком высшего качества, казалось, само солнце оконфузилось со своей жалкой радугой! Тут уже и сама мысль о сидении казалась глубоко кощунственной. Вы же не попросите Джоконду прибраться в офисе?..

Демон-искуситель сделал свое черное дело. После такого столярно-архитектурного изыска, остатки мозгов сдуло сразу и окончательно. Остатки выведены на околоземную орбиту и растворены в бескрайних просторах Вселенной. Профессор выпал из общественной жизни, забросил науку, а следом рухнула и личная жизнь. Жена, пытаясь спасти семью, съездила пару раз на выходных с ночевкой, покормила комаров, упала в выгребную яму и решительно заявила: или я – или дача! Отвечать Профессору не пришлось. Ответ уже был написан в его счастливых, но слегка затуманенных глазах.

С тех пор Профессор оказался предоставлен самому себе. Чистый воздух свободы основательно вошел в его сердце. Все свои средства и сбережения теперь он тратил на закупку инструментов, приспособлений и станков. Он шатался по всем выставкам строительной техники, а в магазине «Инструменты для дома» его начали бояться продавцы. Потому что задавал такие вопросы и вникал в такие детали, от которых сами разработчики чувствовали себя дураками. После короткой дискуссии, они начинали пускать из носа пузыри и чертить на песке большим пальцем ноги неприличные фигуры.

Но не всегда количество переходит в качество. В данном случае почему-то все произошло наоборот. И если без инструментов могла получиться просто дрянь, то с помощью хитрых приспособлений выходило чистое извращение. Вот и сейчас они застали Профессора перед очередным сооружением.

Михалыч и Дачная амнистия остановились, словно столкнувшись с препятствием.

– Это что? – Испуганно спросил Михалыч.

Профессор отошел от своего архитектурного сооружения, как отходит художник, созерцающий картину.

– Баня! – Веско сказал он.

Возникла некоторая пауза.

– Баня?

Профессор посмотрел на них, как на придурков.