Акбар умер в 1605 году н.э., за восемь или десять лет до рождения автора «Дабистана». Последний провел свою юность и зрелость в Индии, во времена правления сына этого императора Джахангира, внука Шах-Джехана и правнука Ауренгзеба; и был лично связан с братом последнего, религиозным Дарой Шико. Таким образом, у Мохсена Фани были хорошие возможности быть в курсе событий своих дней. Религия илахиан, по сути, является последней, о которой он рассказывает, ибо то, что относится к религиям философов и суфиев, о которых идет речь в двух последних главах, скорее, представляет собой подборку всех верований и мнений, чем конкретные религии. Следует помнить, что сэр У. Джонс предположил, что эти две последние главы не были написаны автором «Дабистана», что я не смею этого ни утверждать, ни отрицать175.

В одиннадцатой главе, озаглавленной «О религии мудрых», мы находим повторение того, что философы делились на два больших класса: философов «восточных и западных». Первые – это хушангиане, учителя греков до времен Платона и Аристотеля; считается, что их философия, измененная и усовершенствованная, вернулась из Греции в Азию и была принята магометанскими учеными, чтобы быть адаптированной к их собственному вероучению. Затем произошла необыкновенная смесь и путаница Сидеризма ^>t [учение о влиянии звезд], Иудаизма, Христианства, Ислама и всевозможных философских мнений. Космология хушангиан была сохранена. Семь особых пророков, Исмаил, Иисус, Иосиф, Енох, Аарон, Моисей и Авраам, населяют семь небес176, начиная с Луны, с самого низа, и поднимаясь вверх. Если, в целом, предполагается десять сфер177, то они становятся обиталищами очень многих разумов. Эти древние идеи, как мы знаем, не были отвергнуты выдающимися людьми и в более поздние времена. Великий Кеплер, а за ним и Реомюр, считали, что разум, или душа, управляет движением небесных тел. Философы, пораженные удивительным устройством природы, не хотели признавать никакого механизма, само название которого их пугало; поэтому они называли все тайные силы душами или духами. Та же идея принята и в морали: все, что достойно похвалы, – ангельское, все, что порочно, – сатанинское. Из добра рождается ангел, из зла – сатана, так говорил пророк. Такие простые и похожие на правду идеи либо изначально маскировались под вымыслом, либо существующие предания различного происхождения впоследствии более или менее изобретательно интерпретировались как аллегории. Таким образом, обычные названия, выражения, догмы, традиции и практики арабского пророка получили символическое, аллегорическое, мистическое толкование. Кааба (квадратный храм в Мекке), священный центр живого вращающегося мира, становится символом Солнца; его знаменитый черный камень, зацелованный благочестивыми, олицетворяет Венеру, яркую звезду на границах небес; Рай и его молоко, мед, вино, Туба (дерево блаженства), гур и касур (гурии и дворцы) указывают на наслаждения разума; Ад и его Закум (дерево природы) и мучения объясняются как неизбежные последствия разврата. Подобные толкования мусульман часто кажутся похожими на их мост Сират, соединяющий Рай и Ад, острый, как бритва, и тонкий, как волос. Переселение душ, или, скорее, их воспроизведение, допускается, хотя и нелегко его согласовать с воскресением в том же теле. Звуки трубы и вся сцена воскресения теряют свою материальность, превращаясь в своего рода рациональную аллегорию. Другой мир – это разрушение и обновление природы по завершении и возобновлении больших циклов времени, один из которых составлял 360 000 солнечных лет. Воскресение – это «пробуждение от сна беспечности». Всякий раз, когда разум достигает такой степени совершенства, он возвращается к своему истоку, он возвращается к жизни, это, несомненно, происходит, когда не существует ничего материального, ибо «где нет тела, нет и смерти».