Хотя на бессонницу тоже было грех жаловаться, несмотря на тот тяжкий груз, который со вчерашнего вечера я буквально физически чувствовал на своих плечах. Впрочем, ни что так не способствует здоровому сну, как супружеский долг, со всем старанием отданный обожаемой женщине.

Едва мы закончили с утренними процедурами, как прибежала запыхавшаяся девица и сообщила, что через полчаса в библиотеке нас с супругой желает видеть его сиятельство. Я такому приглашению ни мало не удивился, поскольку еще вчера, так сказать, «сломал ни одно копье», отстаивая право супруги присутствовать на всех совещаниях, касающихся моего изменившегося статуса и будущей миссии, но для Эллы это стало сюрпризом. Приятным, надеюсь, если судить по ее победной улыбке, которой она меня наградила.

Совсем недолго покрутившись перед зеркалом, проверяя насколько деловым смотрится ее нынешний наряд и, видимо, полностью удовлетворившись своим видом, супруга приняла мою руку и мы покинули отведенные нам покои...

***

Оказалось, что давешняя служанка поджидает нас за дверью, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

- Прошу простить меня, грон... э-э... ваша светлость, - девица поклонилась так низко, что ее волосы коснулись пола, - я забыла предупредить, что не просто «в библиотеке», а в ее архивной части, в западном крыле дворца...

«Как интересно! «Архив» звучит весьма интригующе!» - подумал я, несколько недоуменно разглядывая девицу: что-то царапало меня изнутри, но смысл этого сигнала ни как не находил во мне понимания, - «наверняка герцог раскопал что-то интересное из истории, возможно какой-то прецедент, связанный с предстоящей мне миссией. И наверняка это что-то очень серьезное, раз требуется наше личное присутствие в архиве...» Документы особой важности обычно не выносили из хранилища защищенного специальными заклинаниями, (и не только заклинаниями — это я знал еще из моего земного опыта, поскольку довелось как-то разок столкнуться с бумагами, секретность которых не имела срока давности.)

Благополучно списав свою тревогу именно на возможное содержание бумаг, я успокоительно похлопал по руке жену, которая тоже выглядела несколько обеспокоенной:

- Видимо инфа не только важная, но и не очень приятная... - пояснил я Элле то, как объяснил самому себе тревожное предчувствие и на секунду задумавшись, она согласно качнула головой.

Вот за что еще ценю супругу, так это за неболтливость! Впрочем, пока что я еще не нашел у нее вообще ни одного недостатка. Ну-у, по крайней мере, с моей точки зрения. О чем я? Да просто. Например ее самостоятельность кому-то из мужчин показалась бы недостатком, кто-то другой, счел бы за таковой, попытку стоять с мужем плечом к плечу, а не робко прятаться за его спину... Ну и прочее в таком же духе. Сильную женщину мало кто из моих собратьев пожелал бы себе в постоянные спутницы жизни. Таких ценят только сильные мужчины, да и то не все и, как ни странно, полные слабаки, которым комфортно отсиживаться за чьей-то спиной и, раз уж жена может предоставить им такую возможность, то вроде как они и ни при чем, «она сама захотела!»

Пока эти мысли неспешно «варились» в моей черепушке, мы прошли два коридора, спустились по довольно длинной лестнице, свернули, поднялись еще по одной лестнице, более короткой, но и более широкой и, по моим ощущениям, а так же по тому, что солнце в оконных проемах переместилось на противоположную сторону, наконец достигли западного крыла. Надо сказать, что оно хоть и выглядело богато, но все же заметно уступало в роскоши убранства тому, где располагались наши покои и оказалось заметно менее обитаемым.