Всё под контролем.

Вив шагает по тягомотной, как сцена театра, аллее, натянув отвороты бинни до век, и спинывает с дорожки крышку от пепси. В общем, всё у Ли Ёнсок пучком.

Ну проебалась она утром, проспав, проебалась днём по полной, зато вечером – не проебётся.

До концертной площадки ехать часа два, не меньше. Вив с удовольствием посмотрит выступление на YouTubе и встретит уставшего хёна, испечёт ему кексы и наберёт ему ванну. Ёнсок большая девочка, и вполне способна позаботиться о старшем брате.

Надоедливый звонок телефона – в игнор, десятки сообщений – туда же. На омму сил не осталось.

– Вам сказано перезвонить, – бросает водитель в зеркало заднего вида, когда Ёнсок двигает задом, устраиваясь позади его кресла.

– Поезжай… те. Пожалуйста.

– Вам сказано перезвонить, а мне ждать указаний. Пока не исполнено первого, будем стоять.

– Тогда выпусти меня из машины. Tesla, let me out.

В зеркале недовольный взгляд. Водитель семьи Ли авторитарен, как и его хозяйка, не приемлет самоуправства.

– Хочу выйти и позвонить.

Срабатывает клик замков, но Виньен остаётся в салоне. Всё же звонить незачем, сообщения будет достаточно.

– А мы сможем остановиться у той пекарни?

Похоже Ёнсок достала водителя с самого утра, тот вздыхает, но изображает терпимость.

– Ладно, поезжай… те по маршруту.

Младшая Ли иногда заказывает лучшие шоколадные кексы в Сеуле, а один раз взяла у пекаря мастер-класс, и вот обнаглела до того, что пишет с просьбой доставить в башню готовое тесто.

По итогу, к чему считай, не прикладывает руку Ёнсок, становится единственным за весь день похвальным результатом. Заготовки, доставленные прямо в формочках, поднялись и пропеклись, и пахнут прекрасно.

Но Джинхён не отвечает. И Виньен просматривает и пересматривает малочисленные, паршиво снятые, обрывки уже несколько часов как завершившегося концерта. Как же жаль, что выкладок всё ещё слишком мало и все они, как назло, то кривые, то косые. Где Джинхён выдаёт неземную динамику, там чьи-то клешни закрывают обзор. И куда опять старший пропал? Только ведь наладилось расписание. Почему на сообщения не отвечает?

К полуночи пышущие ванилью и душистым шоколадом кексы успевают неприятно остыть и опасть. А к трём часам, когда в темноте клацает дверной замок, чтобы впустить знаменитого родственника, ужин уже и вовсе вчерашний.

***

В белую спальню Джинхён вваливается, как в собственную. Падает на дальнюю половину, ориентируясь в потёмках, как у себя. А почему нет, одинаковая же расстановка.

Разумеется, старший в курсе, что рядом Ёнсок. В том, чтобы она лежала под боком и состоит смысл выбора спальни, не надо будет прислушиваться и если что нестись сломя голову или стоять в коридоре битый час терзаясь в сомнениях, теряя драгоценные минуты сна. Но… если она сегодня, именно сегодня, всё-таки опять развопится, да ещё под самое утро, то старшему не пережить ещё одного недосыпа. Этот грёбаный вечер вытряс из Пхана последнюю волю к сопротивлению всякой неебически грёбанной ебатени. Нахуй всё, нахуй всех, нахуя вся.

– Вивьен, если ты заорёшь, когда я усну, то я тебя придушу подушкой.

– Да поняла я. Считай я заткнулась.

-–

Gangnam-gu – современный район (ку) в центре Сеула. Здесь есть сверкающие небоскребы, магазины известных дизайнеров и стильные ночные клубы. Имеет статус самоуправления.

Господин – в Корее к мужчинам старшего возраста применимо уважительное обращение «аджосси», но «мистер» или «господин» звучат трогательнее, т.к. имеют у нас семантический отклик.

Semperopernball 2016, или, как его еще называют в народе, «бал богатых и знаменитых». «Бал богатых и знаменитых» в Дрездене – это традиционный бал в театре «Земпера», который ежегодно проходит с 2006 года. Он считается культурным и светским событием номер 1 в Германии. На бал съезжаются более 2500 гостей, среди них знаменитости из сферы культуры, политики, бизнеса, науки из многих европейских стран. Танцуют под оркестр Дрезденской Земперовской оперы. Строгого дресс-кода нет, но он должен быть соблюдён в соответствии со всеми бальными традициями (не забудьте перчатки!).