– Хорошо, не буду, – пообещала Катя и вернула девочке шарик.

Малышка пошла дальше со своей мамой. Катя постояла, улыбаясь и разглядывая цветок простой ромашки так, как будто никогда раньше его не видела.

Всю дорогу до самого дома Катя шла с улыбкой и, только войдя в квартиру, поймала себя на мысли, что после того как стала обладательницей ромашки с коротким стебельком, ни разу не подумала о расставании с женихом.

Она поставила ромашку в хрустальную рюмочку-бочонок. Полюбовалась: ромашка бочковая! Потом сделала себе чай с лимоном, забралась с ногами в кресло и открыла томик Ремарка. Читая, Катя иногда отрывала взгляд от книги и думала, что завтра надо поехать с мамой к её подруге, а послезавтра – свозить наконец кота на стрижку, а послепослезавтра – сходить на новый фильм.

Ребёнок был поздний. «Последний шанс», – сказала Нине Никифоровне в женской консультации опытная гинекологиня, диагностировавшая беременность. В тот день Нина летела домой как на крыльях. В ожидании мужа приготовила ужин – более изысканный, чем обычно. Её супруг, бывший гораздо старше жены, отставной военный, фронтовик, седоволосый, изрядно погрузневший за семь послевоенных лет, радовался как мальчишка: схватил Нину на руки и давай кружить по комнате, осыпая поцелуями.

Имя для дочки придумали заранее: Лилия. Нигде с ней по соседству: ни в детском саду, ни в школе – не было ни одной Лилии. Белоголовый цветочек, единственная, долгожданная, сверх всякой меры залюбленная и избалованная девочка.

Отец умер в конце 1960-х – прикончили его старые раны. О втором муже строгая Нина Никифоровна и не помышляла.

Сама Лилия тоже родила сына в сорок лет и воспитывала его одна, разведясь с мужем вскоре после рождения ребёнка. Замуж больше не вышла. В крохотной двухкомнатной квартире долгие годы жила вместе с мамой, до самой её смерти.

После развода смысл жизни сосредоточился для Лилии в сыне, внешне напоминавшем отца, – темноволосом, смуглом, с глазами, доверчивыми, как у оленёнка. Она старалась, работала, зарабатывала. Копила. На отпуск – мальчик должен ежегодно видеть море. На поездки по стране – мальчик должен знать историю Родины. На модную одежду и обувь – мальчик не должен выделяться на общем фоне. На компьютер и прочие гаджеты – мальчик не должен ощущать себя ущербным.

А с мальчиком однажды случилась странность. В тринадцать лет он вдруг замкнулся, перестал выходить из дома, на все вопросы отмалчивался. Несколько месяцев пролежал на диване. И это в разгар учебного года!

Из школы приходили встревоженные педагоги: директор, завуч, классный руководитель. Каждый из них опасался не столько за мальчика, сколько за свою репутацию. А если, чего доброго, в школе процветает «дедовщина» и поэтому ребёнок перестал посещать уроки? А администрация не в курсе… Это ж может плохо закончиться. Надо бы у него поинтересоваться, разговорить его как-то. Но мальчик молчал. Доведённая до отчаяния, Лилия обратилась к психиатрам. После мытарств с обследованиями сына поставили на учёт в психбольнице. Никому, кроме матери, Лилия не рассказала об этом.

Постепенно ситуация выправилась, правда, Лилии пришлось перевести ребёнка в другую школу. Пошло всё, как прежде: летние поездки к морю, путешествия по заповедным уголкам России. Коллеги, глядя на неё, диву давались, какая же она молодчина, – одна работает и обеспечивает ребёнка всем необходимым.

Мальчик между тем вырос. За годы взросления сына Лилия поменяла несколько мест работы. Везде её ценили как хорошего специалиста. После школы сын поступил в технический вуз, правда, на бесплатное обучение баллов недобрал. И снова Лилия работала без устали, благо цель была перед ней как на ладони – единственный ребёнок получит высшее образование, это ж опора в старости.