Похоже, она до сих пор не поняла, с кем едет в машине.

– Рядом, говорю, произвела обмен. В том же районе, – отчеканила Татьяна.

Потом Вано долго прощался с любовницей у подъезда, а Таня сидела в машине и плакала. Интересно, давно он с ней? А она? Знала ли она, чей муж у неё в любовниках? Она же Вано раньше не видела никогда. Какая, однако, мерзкая штука жизнь. Так и норовит ударить больнее.

Обратно ехали молча. Муж уснул на заднем сиденье. Татьяне вспомнились слова свекрови: «Куда уйдёшь? Поплачешь ночью тихонько, да и всё».

Рассказывая всё это Ольге Викторовне, Татьяна еле сдерживала слёзы. Ей хотелось получить совет. Что делать? Как его удержать?

В следующий раз учительница принесла несколько книг. Хорошие, наделавшие шуму новинки.

– Почитайте. Там есть о чём подумать и что обсудить. Дайте мужу прочесть. Раз уж Вы просили совета, мне кажется, у вас мало общих тем для разговоров сейчас. И Вано не хватает общения. Он, может, из-за этого и ищет других. Он любит Вас, Таня. Точно любит. Постарайтесь стать для него интересной…

Татьяна глянула недоверчиво. Книги через месяц вернула нераскрытыми.

А скоро грянул кризис, бизнес Вано чуть было совсем не развалился. От услуг репетиторов они отказались…

Прошло пять лет. Ольга Викторовна случайно оказалась в том районе. Вспомнила, что не купила таблетки. Зашла в ближайшую аптеку.

– Скажите, у вас фарингосепт есть?

Через стекло с той стороны прилавка на неё смотрела Татьяна. Сделала вид, что не узнала. Молча отпустила лекарство. Только цену назвала. На её руке не было обручального кольца. Ольга Викторовна засомневалась: может, просто человек похожий? Как она могла дойти до жизни такой – работать в аптеке?

Уже на улице обернулась. Сквозь тюль женщина в белом халате смотрела ей вслед.

Когда к Ольге Викторовне приходят гости, она частенько печёт хачапури и на все вопросы по поводу рецепта отвечает, что он к ней попал через десятые руки от одной мудрой грузинской женщины.

Катя чувствовала себя растоптанной. Это было не первое предательство в жизни. Но в череде больших и малых предательств – самое свежее и потому самое горькое.

Ещё недавно они строили планы на совместную жизнь, обсуждали, кого пригласят на свадьбу и куда отправятся в путешествие.

А позавчера он сказал, что их отношения – ошибка, что он не стоит её мизинца и что надо расстаться, чтобы не портить друг другу жизнь.

Катя проплакала всю ночь, заснула под утро, встала с чугунной головой, положила в кофе соль вместо сахара, отпила глоток, снова взахлёб заплакала и приехала на работу с зарёванными глазами и без косметики.

Она держалась изо всех сил, но коллеги заметили. «Глаза потухшие, – сочувственно шепнула главный бухгалтер Марья Петровна, – случилось что-нибудь?». Заметив Катин взгляд исподлобья, махнула рукой, мол, можешь не рассказывать.

Эля, сидевшая напротив, время от времени поглядывала на подругу и вздыхала.

Катя отвечала на звонки, подготавливала договоры, носила начальнику на подпись – делала обычную рутинную работу, но всё это существовало как будто параллельно с тем главным, что жгло, мучило и заполняло всё её существо.

В офисе была небольшая комната с тремя столиками, холодильником, телевизором и микроволновкой. В обеденный перерыв, когда Эля силком затащила туда Катю, чтобы перекусить и развеяться, в теленовостях показали сюжет: молодая женщина выбросилась с двадцатого этажа столичной многоэтажки. Все обедающие ужаснулись и вскоре снова стали обсуждать предстоящее сокращение штатов. А Катя всё думала об этой женщине. Что заставило её шагнуть с подоконника? Страшно.