Подруги попрощались здесь же, во дворе, замкнутом со всех сторон старыми пятиэтажными домами. Таня долго смотрела вслед Ире, пока та не скрылась в проёме арки, ведущей к автобусной остановке.

Неожиданно дела Вано пошли в гору. Он выгодно вложил имеющиеся накопления в акции крупного завода. У них появились деньги. Много денег. Вано по-прежнему содержал две семьи, но теперь можно было не считать, сколько купюр в кошельке, когда собираешься в магазин. Татьяне это очень нравилось. Она любила не торопясь пройтись по мясным и рыбным рядам на рынке. Выбирала всё самое свежее и вкусное: розовую поблёскивающую влагой ветчину, деревенскую курицу с жёлтой кожей, мясистую и жирную, идеально разрезанные стейки сёмги, готовые к приготовлению, – хоть сейчас отправляй в духовку. Не могла она пройти мимо разнообразных копчёностей, сыров и колбас. Покупала самое лучшее, щедро, как будто всякий раз доказывала самой себе, что далеко в прошлое канули те времена, когда они с мамой позволяли себе класть по паре тонких, как лепестки, кусочков сырокопчёной колбасы на утренний бутерброд. Теперь всё иначе.

Татьяна уже почти забыла то время, когда жила в малогабаритной «трёшке» на Ленинском проспекте, где осталась трудная и нищая прошлая жизнь и где до сих пор жила её как-то быстро постаревшая мама. Таня приезжала, конечно, в гости, привозила гостинцы – разные вкусности, но мама больше радовалась не гостинцам, а внучку – маленькому Мишеньке. Визиты эти случались редко. Да и когда Тане ездить? Сначала сын был совсем маленький, потом – купили квартиру, и пришлось Татьяне держать руку на пульсе: сначала контролировала ремонтную бригаду, норовившую без её пригляда раствориться в пространстве, по окончании ремонта украшала гнёздышко, покупала мебель, портьеры, выбирала люстры, торшеры и бра.

Когда квартира была обустроена, Вано рассказал, что оформил развод с женой. Расписались по-тихому, свадьбы не было. Устроили небольшой вечер в новой квартире, поужинали с друзьями. На память об этом событии Вано подарил Тане первое кольцо с бриллиантом.

Жизнь радовала её беспрестанно. Четыре раза в год муж организовывал семейные вояжи за рубеж. Они объездили весь мир, побывав даже в самых экзотических местах, куда не ступала нога туриста из России. Татьяна небрежно и со знанием дела обсуждала с новыми подругами детали поездок: пляжи, отели, магазины и прочее, и прочее…

Теперь Татьяна стала другой: властной, знающей себе цену. Ей нравилась эта новая роль, когда она платит, – и всё вокруг приходит в движение. У кого деньги, тот хозяин жизни. Это Татьяна усвоила твёрдо.

Она очень преобразилась: вещи носила из дорогих бутиков, пользовалась качественной косметикой. Сбылась, наконец, её мечта иметь сколько душе угодно французских духов. Прелестные коробочки заполонили все свободные полки в ванной комнате. Истинное наслаждение доставляла ей покупка одежды. Одёжный шопинг – самая благодатная тема для разговоров с подругами.

А подруги у неё теперь были новые – жёны компаньонов Вано. Все они штучки из хорошего общества: дочери генералов, членов ЦК, директоров крупных заводов. Сказать при них что-либо о своей прошлой жизни, о матери-лаборантке было по меньшей мере неприлично. И Татьяна научилась молчать, чётко разделив в сознании жизнь «до» и «после».

Когда Миша должен был пойти в первый класс, Вано купил квартиру в новом элитном доме. Предыдущую, двухкомнатную, стали сдавать в аренду. Новое жилище было очаровательно: пять комнат, три балкона, две ванных, два санузла. Бедной тёте Даше, чтобы поддерживать в квартире порядок, приходилось работать с утра до позднего вечера. Впрочем, Татьяна давно называла её Дашей, без отчества, на западный манер.