Она встала, проплыла на кухню, вернулась с тарелкой, на которой красовался румяный круассан и чашечка ароматного кофе. Усевшись за стол, стала пить кофе маленькими глоточками, отщипывая от круассана кусочки и манерно кладя их в рот.

Ну и фифа! И как она так быстро кофе приготовила?

То ли прочтя мысли, то ли заметив выражение моего лица, Маня сказала:

– Не удивляйся. Коскороба, она и есть коскороба, с виду – лебедь, а по сути – гусыня.

– Мам, ну ты даёшь, – спокойно, без обиды откликнулась Василиса, вопросив, – Что ты перед ней бисер мечешь? Чем она может помочь?

– Не всё же тебе эту лямку тянуть, может и люди на что сгодятся, – ласково сказала Маня, погладив дочь по руке.

– Люди?! – воскликнула я, от удивления, – А вы кто?!

– Мам, ну, ты что ей ничего не сказала?! – возмутилась Василиса, но как-то уж больно спокойно и даже, как показалось, с лёгким сарказмом.

– Вот сейчас и расскажу, – ответила Маня, словно извиняясь перед ней.

Я аж напряглась, в ожидании чего-то ужасного, вспомнив каменистую пустошь. Что может быть ещё хуже того?

– Даша, помнишь старые народные русские сказки? – спросила ласково старушка.

– Ну, да, -ответила, не понимая, куда она клонит.

– Там были Баба Яга, Кощей Бессмертный, – монотонно и тихо перечисляла Маня, словно убаюкивая, -Змей Горыныч, царевна Лебедь, Дед Мороз, сестрица Аленушка и братец Иванушка, гуси-лебеди, кот Баюн и серый волк?

– Да, – согласилась, не зная, что и подумать.

– Так вот это мы и есть, – спокойно и твёрдо сказала Маня.

Ожидала чего угодно, но только не этого и от неожиданности рассмеялась.

– Ну, вот, что я тебе говорила, – тихо, со вздохом, констатировала Василиса, поднимаясь с лавки.

Демонстративно встав напротив меня, она развела руки в стороны. Вдруг вокруг всё потемнело, словно сгустились сумерки, за её спиной появились два огромных, распахнутых, белых крыла, а на голове обруч, в центре которого сверкал яркий, словно звезда, голубой камень.

У меня перехватило дыхание, а в голове пронеслось «А сама то величава, выступает будь то пава… А во лбу звезда горит». Уставившись на Маню, прошептала:

– Она, что царевна Лебедь?

– Да, я – царевна Лебедь, – абсолютно без пафоса и высокомерия, представилась она, – А ещё Василиса Премудрая, матушка Зима, и слуги мои – гуси-лебеди.

– Вот это да! – от неожиданности вырвалось у меня. Вдруг осознала, что Маня – это Баба Яга, а её муж Костя – Кощей Бессмертный.

– Да, всё верно, девонька, – подтвердила мои мысли Маня- Баба-Яга, мило улыбаясь.

Василиса взмахнула крыльями и, приняв свой обычный вид, уселась на лавку и, как ни в чём не бывало, стала попивать кофеёк, пощипывая круассан.

Я впала в ступор. Верить или нет? Может мне что в чай подмешали или гипнозом обработали? Помотав головой, ущипнула себя за руку. Почувствовав боль, не успокоилась, а ещё сильнее испугалась, осознав, что со мной точно не всё в порядке, как и с тем, что происходит вокруг.

Дверь открылась, вошёл небольшого росточка, упитанный мужчина, с ёжиком густых русых волос на голове и длинными бакенбардами, в фиолетовом, вельветовом брючном костюме, с очень добрым лицом, и, мурлыкающим голосом, кота Матроскина из мультика, заговорил:

– Из-за леса, из-за гор

Едет дедушка Егор

Сам на лошадке,

Жена на коровке

Дети на телятках,

Внуки на козлятках

Съехали с гор, развели костер,

Кушают кашку, слушают сказку.

Последние его слова слышала уже почти в полудрёме, засыпая.

Очнулась на той самой кровати, что стояла в углу комнаты. Белоснежное покрывало откинуто, лежу на лоскутном одеяле, в окружении подушек. С кухни доносятся голоса Василисы и Мани.