с этой линией, вырабатывать новое гражданское право, новое отношение к «частным» договорам и т. п.»[259] (курсив и пунктуация – как в цитате В. И. Ленина). В том же письме он отмечал, что следует «расширить применение государственного вмешательства в «частноправовые» отношения; расширить право государства отменять «частные» договоры; применять не corpus juris romani к «гражданским правоотношениям», а наше революционное правосознание»[260]. Как видим, «теоретическая база» под новое право была создана в работах В. И. Ленина, он же определил методологию будущих научных исследований частного права, негативно оценив исторический, сравнительно-правовой методы и дав отрицательную оценку тенденции учета положений римского права. Значение данного руководящего разъяснения применительно к ключевым вопросам как гражданского права, так и гражданско-правовой науки будет простираться значительно дальше, нежели хронологические рамки данного, очень короткого по протяженности периода.

В. И. Ленин давал руководящие и направляющие указания и относительно содержания регулирования, хотя в текст самого Кодекса по причине болезни почти не вникал[261]. Эти указания сохранились в виде ряда писем Д. И. Курскому. В таких письмах он ставил за – дачу «оживлять торговлю, мелкое предпринимательство, капитализм, осторожно, постепенно овладевая ими и получая возможность подвергать их государственному регулированию лишь в меру их оживления»[262]. Вместе с тем он рекомендовал взять непременно все, что есть в литературе и опыте западноевропейских стран в защиту трудящихся[263], чем легализовал некоторую ограниченную рецепцию. Несмотря на такое дозволение, ни о какой детальной научной проработке отдельных положений Кодекса речь не велась. 22 мая 1922 г. была принята «Декларация основных частных имущественных прав, признаваемых РСФСР», идея издания которой пришла В. И. Ленину после ознакомления с основными положениями Гражданского кодекса, который, по его мнению, следовало доработать. Этот закон вполне соответствовал названию, не содержал конкретной регламентации отдельных прав. Принятие Гражданского кодекса от данной декларации отделяет полгода, соответственно во многом декларативный характер и непроработанность отдельных институтов сохраняется и в ГК 1922 г. По замечанию Е. Пашуканиса, «в 1922 г., когда вводился гражданский кодекс, мы ставили перед собой задачу добиться подъема продукции, дать толчок развитию производственных сил, даже – ценой допущения частной торговли, мелкого предпринимательства и капитализма… наладить торговую смычку между городом и деревней»[264].

От юридической науки не ожидалось собственного творческого вклада в новое право – вышеописанный процесс разработки Гражданского кодекса не оставлял места научному осмыслению, да и, строго говоря, осмысливать было особо нечего, – Гражданский кодекс 1922 г. не явился результатом систематизации гражданского законодательства, которого попросту не было. Неизвестно, кто входил в рабочую группу по подготовке Кодекса, и вообще была ли она создана после соответствующего замечания В. И. Ленина. Фактически в Кодексе нашли отражение идеи А. Г. Гойхбарга, сыгравшего наиболее значительную роль в разработке Кодекса[265] (который явно выражал свое отрицательное отношение к разработке Гражданского кодекса).

Вся деятельность по разработке Кодекса была подчинена его идеям, с которыми он выступал на съезде деятелей юстиции. Соответственно в нем получила развитие идея о скором отмирании гражданского права как ненужного. Условия принятия ГК, личные воззрения А. Г. Гойхбарга, указания В. И. Ленина объясняют схематичный характер Гражданского кодекса 1922 г. Во многом эти обстоятельства скажутся на развитии цивилистической науки в последующем периоде.