^>7Гай Норбан – народный трибун, древнеримский политик и военачальник, консул 83 до н. э. Норбан был одним из представителей homo novus, чьи предки никогда не занимали высоких государственных должностей. В должности народного трибуна привлек к ответственности Квинта Сервилия Сципиона за поражение в битве при Араузионе. Умер в 82 или 81 году до н. э., покончив жизнь самоубийством.

^>8Гней Маллий Максим – древнеримский политик и полководец, консул 105 года до н. э., участник битвы при Араузионе 6 октября 105 года до н. э. Происходил из homo novus. В 105 году до н. э. был избран консулом и вскоре получил армию для борьбы против кимвров и тевтонов в южной Галлии. Находившийся неподалеку от Араузиона Квинт Сервилий Сципион, который должен был подчиняться Максиму как действующему консулу, отказался выполнять его приказы из-за невысокого происхождения последнего.

Если боль мучительна, она непродолжительна,

а если продолжительна, то не мучительна.

Марк Туллий Цицерон.

Мы сами создаем то, что хотим, мы есть то, что думаем и желаем. Не верите? Цицерон тому доказательство. Мальчик не из самой богатой и родовитой семьи, но с огромным честолюбием, трудолюбием и невероятной целеустремленностью, уже в возрасте 12 лет стал знаменитостью у себя дома в Арпинуме. Когда он шел на какое-нибудь мероприятие или праздник, его сопровождала самая настоящая свита почитателей – его ровесников. Все это выглядело так же, как у взрослых: словно консул идет в сопровождении своих легатов по улицам Рима. Дети уступали Марку самое лучшее, центральное место на представлениях, признавая в нем своего лидера. Его уважали и любили – и не только за познания в учебе, умение писать выдающиеся поэмы (такие как «Главк Понтийский», «О Марии»), но и за доброту и честность. Никогда! Никогда он не отказывал своим друзьям в помощи. И всегда был с ними честен. Видимо, эти черты он унаследовал от отца и от покойной матери, Гельвии.

Цицерон обожал учиться. Школьного образования ему не хватало, и вплоть до совершеннолетия Марк вместе с отцом и братом Квинтом неоднократно ездил в Рим, где слушал в Курии речи ораторов. Он уже давно перерос свой маленький Арпин, и отец это видел и понимал. Необходимо было перебираться в Рим, где у отца имелся скромный двухэтажный дом на гребне холма Эсквилин. Это позволило бы дать сыновьям хорошее образование и в будущем сделать карьеру.

И вот в конце июля 91 года до н. э. за несколько дней до августовских календ между отцом и старшим сыном состоялся разговор. Сын к тому времени уже закончил так называемую среднюю школу, ему было пятнадцать. Больше при всем своем желании маленький провинциальный городок Арпин не мог ему дать.

– Ну, Марк, – произнес отец. – Что будем делать? Надо ехать в Рим, чтобы вы с Квинтом могли продолжить образование у видных судебных ораторов, философов. Как ты думаешь?

– Да, я согласен с тобой, – печально произнес юноша.

– Ты не рад, что мы поедем в Великий город? – удивленно спросил отец.

– Отец, он просто не знает, как сможет оставить свою Корнелию, с которой встречается вот уже четыре года, – ехидно произнес Квинт.

Марк от этого возгласа стал еще печальнее и ничего не ответил.

– Сынок, ты молод, у тебя впереди еще будет много Корнелий, – сказал отец.

– Таких, как Корнелия, у меня больше не будет, ведь она – моя первая любовь. Я не представляю, как смогу ее бросить, ведь мы так близки…

– Ты лишил ее девственности? – грозно спросил отец.

– Нет, конечно. Я не в этом смысле… Мы полюбили друг друга.

– Но, Марк, ты ведь не можешь сейчас жениться, ты еще так молод. Тебе нужно получить образование, да и, в конце концов, погуляй, пока молодой.