Защитником выступил Луций Красс.

Юный Цицерон привстал на цыпочки и стал жадно слушать и смотреть, как выступает защитник Сципиона.

Красс поднял руку и начал свою речь.

– Приветствую Вас, консулы, сенаторы. Благодарю Вас за возможность выступить защитником выдающегося человека, потомка рода Сервилиев. Того рода, который на протяжении трех столетий верой и правдой служил Римскому народу. Уверен, что нет более достойных и справедливых отцов Рима, чем Вы. Только Вы способны принять правильное решение.

– Мы с Вами собрались здесь в этот прекрасный солнечный день, спустя десять лет после произошедших событий. Сенаторы, что же случилось??? – защитник картинно вознес руки к небу. В этот момент один из голубей, проникших в здание сената, метко попал своим «тайным оружием» Луцию прямо в лицо. Все засмеялись, кроме самого оратора, который невозмутимо достал дорогой платок из тончайшей белой шерсти, вытер лицо и после этого произнес:

– Вот видите, даже боги с Олимпа посылают нам свой знак непонимания. Сейчас, по прошествии стольких лет, мы обвиняем Квинта Сервилия Сципиона в гибели войска.

– Я скорблю вместе со всеми родственниками погибших. – Красс сделал горестное лицо, голос его был тих и кроток. – Из-за Сципиона было потеряно войско, и мы проиграли! О, боги!!! Это было ужасно!!! – Красс картинно и трагично поднял руки вверх.

– Но почему мы решили наказать человека спустя десять лет? Почему не сразу после поражения или не через пять лет? Мужчины! Мы что, до этого не могли вылезть из объятий наших женщин? Они нас так сладко обнимали, что мы все эти десять лет были глухи и слепы?

По залу пронесся легкий смех. Луций вышел в центр.

– Почему же, почему не подчинился Сервилий?!! – Речь Красса из тихой и кроткой преобразилась в энергичную и страстную.

– Смотрите! – Луций начал чертить на воображаемой доске на полу дислокацию римских войск. – Отряд Сервилия находился на правом берегу, более высоком и удобном, чем левый, где стоял отряд консула. Эта высота позволила бы, и наступать, и защищаться более эффективно. Если бы консул Гней Максим перешел со своим отрядом туда, где находился Сервилий, то римская армия разгромила бы Кимвров и сейчас мы с вами сидели бы не здесь, в душном зале сената, а в римской бане и наслаждались бы прекрасным сицилийским или Тускульским вином.

По залу пробежал гул одобрения.

– Вот карта той местности, которая была у полководцев. – И Луций передал карту по рядам сенаторов, чтобы те удостоверились в документе.

– Я вызываю свидетеля – легионера, который был в подчинении у консула Гнея, – произнес Луций.

По рядам сената пробежал возглас удивления. Вошел крепко сложенный средних лет легионер со шрамом через все лицо. Поклонившись, он сказал:

– Я готов дать показания о тех событиях.

К нему подошел трибун обвинитель Гай Норбан и спросил:

– Ты понимаешь, что за дачу ложных показаний будешь казнен?

– Да, – ответил легионер.

– Из какого ты легиона?

– Двенадцатый легион, – ответил воин.

– Как тебя зовут?

– Тит Пулон.

– Ваша позиция на левом берегу была лучше? – продолжил допрос с пристрастием трибун.

– Нет, мы все понимали, что если останемся на этом берегу, то неминуемо погибнем. Надо было переходить на правый берег, где находился Сервилий. Там был более высокий берег, что идеально подходило как для атаки, так и для обороны. Но наш консул по какой-то причине недолюбливал Сервилия и поэтому не хотел идти на уступку, так как был главнокомандующим. Но как солдат хочу сказать: здесь было важно принять стратегически правильное решение и забыть об амбициях и обидах.