– Отец, мы приветствуем тебя в этот светлый день, – учтиво проговорил Ирид.

Старик не ответил, но улыбка стала шире, растянувшись чуть ли не до самых ушей. Взгляд, пустой и невидящий, все же казался каким-то мирным.

Дверь находящегося рядом дома отворилась, и на крыльце появилась пожилая женщина. Она внимательно осмотрела путников, задерживая взгляд на каждом, словно пыталась определить, представляют ли они угрозу.

– Он давно уже не говорит, – произнесла она, кивнув на старика. – Ходит сам – и на том спасибо. Вам что-то нужно?

– Приветствуем и тебя, мать, – вежливо произнес Ирид и слегка поклонился. Поклонились и его спутники. – Мы только лишь проходили мимо. Хотели узнать, не найдется ли нам места для ночлега в этом поселении.

– Здесь люди простые живут. К любому в дом постучи – на ночь пустят. И я бы пустила, только в доме спать негде. Могу разместить в амбаре, если пожелаете. Но лучше пройдите к кому-нибудь другому – у меня далеко не самые лучшие постройки.

Путники переглянулись.

– Вы кажетесь очень приятным человеком, – выразил общее мнение Ирид. – Мы сочли бы за честь разместиться у вас в амбаре.

– Хорошо, – весьма добродушно проговорила старушка, ее лицо просияло. – Пойдемте, я вас размещу. Отдохните немного, а потом в дом заходите – знакомиться будем. Меня зовут Альта.

Путники по очереди представились, а затем все прошли в просторный почти пустой амбар.

– У вас зерна совсем нет, – сказал Ирид, осматриваясь.

– Да, – вздохнула Альта, – но зато полки свободны. Можете спать на них. А за зерно не переживайте: все, что посеять хотели, – посеяли. Несколько мешков пшеницы в доме лежит. Нам их до нового урожая хватит.

– Мы не с пустыми руками, – сказал Ирид, – у нас собой птицы подстреленные, я могу…

– А вот это очень интересно, – прервала его старушка. Ее глаза заблестели. – Дичь в руках уже много лет не держала. У нас, знаете ли, одни старики остались. Посеять что-то еще можем, за скотиной приглядим, а вот про охотничий промысел давно позабыть пришлось. Дайте мне – приготовлю.

Ее голос, прежде тихий и спокойный, теперь звучал с неожиданной энергией.

Ремай передал тушки. Альта с поразительной ловкостью взяла их, подняла на уровень лица и принялась рассматривать. Дичь ей явно пришлась по душе. Улыбка старушки стала еще шире.

– Потушу их с крупами… с крупами или отдельно… по ходу дела решу. Не переживайте – выпотрошу сама. Я не совсем еще бесполезна. А вы пока располагайтесь, – и она пошла в дом, бормоча что-то себе под нос.

Старый амбар, в котором путники находились, явно не являлся строением, способным обеспечивать надежное хранение запасов продовольствия. Крыша, наверняка, протекала, стены покосились, а дверь еле держалась. Ветер гулял сквозь щели, проносясь через пыльное помещение.

– Почему здесь одни старики живут? – прервал молчание Танир, оглядываясь вокруг с явным беспокойством.

– А что тут молодежи делать? – проговорил Ирид, прислонившись к одной из кривых стен. – Таких мест немало. До больших городов далеко, а сейчас такое уж время, что все именно в них стремятся. Эта деревня себя изжила. Молодежь разбежалась, а старики остались. Так и будут на месте сидеть, пока не помрут, – его голос звучал немного грустно, но без сожаления.

Эвис подошел к дальней стене амбара. Его взгляд скользил по гнилым бревнам, из которых она была сложена. Некоторые из них прогнили настолько, что превратились в труху, а в самой стене зияли глубокие трещины. Юноша приложил руку к одному из наиболее поврежденных мест. Мгновение спустя еле заметное, почти невидимое синее свечение окутало его ладонь, как легкий туман.