Не удивительно, что в свои двадцать пять Лена не общалась со своей семьей: им было невозможно объяснить, что она никогда не променяет журналистику на замужество. Брат был уже женат, и в его жизни после свадьбы ничего не изменилось. Он никак не принимал участия в быте своей семьи, так и продолжал жить налегке. А вот его жене Лена искренне сочувствовала, но та похоже в сочувствии не нуждалась, и с упоением пыталась быть хорошей хозяйкой, и работала, оплачивая съёмную квартиру напополам с мужем. А ещё копила себе на будущий декрет.

С ними Лена чувствовала себя одиноко и было еще это липкое ощущение… Страшно, когда тебя предаёт твоя страна, но когда это же делают твои родители…

Она сама не заметила, как сильно сжала чайную ложку. Вот почему все цивилизованные европейские страны от них отказались, а их правительство опять отличилось. И ещё эта дурацкая социальная реклама по телевизору: «Замужем за ино – спасла страну», – с нелепыми людьми-актерами в роли ино, на которую всё равно велись женщины, жаждущие романтической любви с красивым и богатым инопланетянином.

Лена встряхнула головой и сделала глоток горячего горького утреннего кофе, чтобы остановить эти мысли. Ей нельзя об этом думать. Всё-таки сказывалась тревога от предстоящего вечернего выхода в люди и ненулевая вероятность столкнуться с ино. В повседневной жизни Лена никакой тревоги не испытывала, просто сидела безвылазно дома и думала об ино только в рамках работы. Всё-таки она редактор самого популярного русскоязычного издания о пришельцах.

Онлайн-журнал «Ино.today» был её протестом против происходящего, её миссией, смыслом жизни и способом выбраться в Европу. Так как для девушек до 30 лет возможность выезда практически сразу оказалась закрыта, то Лена основала онлайн-издание, посвящённое ино, в надежде привлечь к себе внимание западных СМИ. И ей это удалось: её колонки редактора переводили и перепечатывали мировые издания. Ей даже как-то приходили имейлы от журналистов с предложениями об интервью, просьбами дать комментарий, и в конце обещали когда-нибудь вывезти ее как беженку, и вроде даже намекали на договорённости на следующий год, что прямо сейчас ведутся переговоры где-то там высоко. Но дальше разговоров и ничего не значащих имейлов дело не шло. Но Лена продолжала свою работу, решив, что в крайнем случае она дотянет до 30, скрываясь от ино, и всё равно уедет и посвятит свою жизнь борьбе с ними.

Публикации портала поднимали волны протестов и на родине. Девушки активно создавали сообщества. Забавно было, что восстали и местные мужчины. Они не выдерживали конкуренции с ино, последовала череда разводов, многие женщины мечтали поменять своих пассивных мужей на прекрасных инопланетных принцев. Тем более, что ходили упорные слухи о том, что ино за равноправие. Да что там, они были готовы не фигурально, а вполне реально носить своих избранниц на руках, мыть полы и посуду, готовить и подавать завтраки в постель.

Лену все эти истории не впечатляли, на заре конфетно-букетного периода так могли себя вести и земные мужчины. А потом сценарий повторялся: диван, футбол, пиво, ожидание еды. Даже разогревать были не в состоянии те, кто еще вчера готовил затейливую телятину в грибном соусе. Словно все навыки атрофировались, как только отношения становились стабильными. А героизм проявлялся в том, что они небрежно полоскали свои кружки после чая, оставляя на посуде следы напитка. И ожидали при этом, чтобы такие поступки вносились в семейную летопись.

При этом подолжали «пропадать» девушки из анонимных групп, которые помогали друг другу уехать. Внезапно обнаружилось, что одна из самых активных участниц сообщества, мечтавшая стать нейрохирургом и учиться в Мельбурне, забеременела от ино и привычно ушла в тень. Никаких комментариев. Девушки проголосовали и с болью исключили ее из группы, побоявшись «слива» в пользу врага. Такие истории особенно расстраивали Лену, он продолжала бороться, но уже не верила, что разум победит в этой борьбе.