– Сто тонн? Вы смелые! – удивился бармен.

– Зато там точно не будет ино.

– На вашем месте я бы гораздо больше боялся местной публики.

– Думаешь, там настолько всё плохо, что пять девушек не разберутся?

– Даже не знаю. Эх, у меня сегодня вечером смена, так бы я мог проследить за тем, чтобы ты без приключений добралась до дома.

– Ой! Это так мило! – воскликнула Лена. – Но я надеюсь, что в этот единственный раз, что я выберусь из дома за несколько лет, всё пройдёт хорошо.

– Я тоже, – буркнул бармен и поставил перед Леной чашку ароматного американо.

На самом деле Лене не хотелось идти куда-либо с Васей, и она давно догадывалась, что очень ему нравится, но надо было сохранять дружеские отношения, чтобы иметь возможность и дальше пить с ним кофе по утрам в закрытом на уборку заведении без риска натолкнуться на ино.

А ведь ещё три года назад в самом начале Лена отчаянно с ним флиртовала в надежде по-настоящему в него влюбиться, выйти замуж и так защитить себя от возможности запечатлиться с ино. Сейчас ей стало одновременно грустно и смешно от этих воспоминаний.

Смешно, потому что Василий хоть и хороший, добрый, симпатичный парень, но не настолько, чтобы стремиться за него замуж любой ценой. А грустно, потому что, представляя их совместное будущее, она видела на своем месте маму, которая тянула на себе двоих детей, и папу, чьи обязанности начинались и заканчивались на том, чтобы ходить на работу и приносить скромную зарплату. Нет уж, замужество, похоже, не для неё и лучше жить как-нибудь вообще без мужчин, по крайней мере, пока не встретит своего заграничного принца. Может, европейские мужчины с их принципами гендерного равноправия ей больше подойдут.

Бедный парень Вася тогда не понимал, что происходит, но был в любом случае рад повышенному вниманию к своей персоне и вроде бы даже до сих пор надеялся на продолжение.

А ещё Лене было грустно, потому что появление ино в один день изменило её жизнь.

Размешивая сахар в кофе, она вспоминала сентябрь 2022, когда по всем каналам сообщили, что Россия принимает инопланетян, прилетевших на планету, чтобы найти себе невест. Вспоминала, как организовывала пикеты, убегала от полиции, подписывала петиции, собирала девушек на протесты, будучи студенткой последнего курса факультета журналистики. Но самое больное было не то, что государство променяло её и сотни других обычных девушек на технологии, которые получило правительство РФ в обмен на полную неприкосновенность ино, а то, что это решение поддерживало подавляющая часть населения.

Даже её родители, простой инженер и учительница, которые жили в небольшом городке в области, не считали трагедией, что сотни девушек отданы в руки ино, ведь гораздо важнее процветание страны и мировое первенство в технологиях, в том числе и в космических. И потом ино же – не зелёные человечки, а вполне симпатичные парни под два метра ростом.

Семья Лены была обычной. Они много работали. Папа дома ничего не делал под предлогом того, что он главный добытчик, а мама как все учителя получала копейки и разрывалась между проверкой тетрадей, готовкой, уборкой и воспитанием двоих детей.

Лене готовили ту же участь. Её брат был старше всего на два года, но при этом домашних обязанностей у него не было. Зато они были у Лены. С шести лет на ней было мытьё посуды и полов, а также любая другая помощь по дому. На самом деле она была не особо против, скорее она отчаянно хотела помочь маме, которая до ночи работала. Но не понимала, почему такого желания не было ни у брата, ни у отца. А ещё не понимала, почему её мать воспринимает такое положение вещей как должное. А ведь когда-то у неё самой были амбиции.