*****

 Вернувшись в свою комнату, неуклюже стянув сапоги и завалившись на кровать, Оррик протрезвел в один миг и уставился в потолок, размышляя. Он поставил бы свою серую лошадь против серой мыши, что намерения у Аолана были самые недобрые. Водишься со скорпионами и змеями, будь готов оказаться ужаленным. Аолан же лишь с виду был орлом, а по характеру – ползучим змеем, Оррик если в этом и сомневался после ночного разговора с Бальжимой, то теперь убедился окончательно. Нет, конечно, Оррик в его годы и сам был тем ещё подарочком. Но, во-первых, сколько он помнил, даже тогда простые смертные – особенно женского пола – не обмирали рядом с ним, словно увидев чудовище. А во-вторых Оррик молодому себе тоже поостерёгся бы доверять. Ну разве что спину в сражении доверил бы.

 Но недобрых намерений бояться – по миру не странствовать. А если странствовать – то не доехать от далёкой Яннарии до Великого Инза. Чужака без роду и племени опасность ждёт если не на каждом шагу, то на каждом втором. А здесь всё-таки была не только опасность, но шанс на серьёзную поживу.

 Оррик недобро усмехнулся. Ну что ж, Аолан, ты сам виноват. Пусть и не хотелось с тобой связываться, похоже, от своей судьбы ты не уйдёшь.

 Вторая поездка к усадьбе Хальга оказалась оживлённее первой, но не потому, что Оррику пришлось развлекать Аолана разговорами, а потому, что фороракосы наследника и его воинов явно зарились на лошадь Оррика, едва повинуясь поводьям, пока Оррик не занял позицию на пару десятков шагов позади маленького отряда. С обычной лошадью свирепые нелетающие птицы с клювами как топоры и крючковатыми когтями на длинных ногах расправились бы в два счёта, а вот серая кобыла, по мнению Оррика, не стала бы лёгкой добычей даже для всей стаи. Но сейчас не место и не время это проверять.

 Добравшись до ворот Хальга, Аолан спешился и ударил в них несколько раз тупым концом копья, позаимствованного у одного из своих воинов. Когда ворота открылись, он обменялся парой слов с оказавшимся за ними Хальгом. И тут же крикнул в сторону Оррика, всё ещё державшегося на почтительном расстоянии:

– Заезжай внутрь, привяжешь своё животное там пока, чтоб не мозолило глаза нашим скакунам. Вы, посторонитесь, – он бросил копьё обратно его владельцу, который, как и двое товарищей, оставался в седле.

Оррик только хмыкнул. Даже не очень искушённый человек тут заподозрил бы – ему хотят отрезать возможность для побега. Но раз уж взялся играть, то играй.

– Что, всё смотришь волком на такого удальца как я? – говорил Аолан к Бальжиме в тот момент, когда Оррик въехал на двор. – Вынесла б лучше вина! Мне есть что отметить – Хальг всё же выполнил своё обещание. Да и тебе тоже – моего терпения оставалась только на донышке, так будь рада, что не пришлось отвечать вместе с ним!

Бальжима, стоявшая на крыльце, поклонилась Аолану, бросила многозначительный взгляд на Оррика и ушла внутрь дома. Оррик же, тем временем, спешился и привязал лошадь настолько в стороне, насколько это было возможно. Как видно, скоро тут пойдёт потеха. А в живучести серой кобылы и её способности восстанавливаться после ранений он слегка сомневался – в отличие от своих собственных.

 Еле успел Оррик разобраться с этим, как заскрипела тяжёлая дверь, и показался Хальг, держащий в руках длинный свёрток. Выглядел гном торжественно и мрачно.

– Господин зря сомневался в моём искусстве, – пробурчал он, протягивая свёрток Аолану. Тот выхватил его из рук гнома нетерпеливым движением. Тяжёлая ткань затрещала, когда он поспешно сорвал и отбросил её. Внутри оказался длинный и прямой одноручный меч, с маленькой – очень уж маленькой, на взгляд Оррика – круглой гардой по местной моде, в безыскусных ножнах из дерева и простой меди. Аолан глядел на него не больше пары секунд, а затем выхватил, таким резким движением, что не отступи Хальг сразу, то мог бы лишиться половины лица. Отшвырнул ножны вслед за тканью.