«Обложили, паскуды!» – матерился Гил, залетая обратно в свою комнату.

Он хлопнул дверью, задвинул щеколду и, привалившись к стене, развязал тесемки кожаного мешочка. Во мраке его убого жилища неприлично ярко сверкнуло золото. Много золота! По меньшей мере две сотни монет. Целое состояние.

С отяжелевшим до невозможности сердцем Гил посмотрел на конверт. Сломал печать, на которой красовался замысловатый вензель с заглавной «Ф», и прочёл послание.

«Многоуважаемый мастер Гилберт, примите аванс в двести золотых монет в счёт будущих услуг сталкера с вашей стороны».

Стоило Гилу прочесть эти строки, как на пергаментной поверхности проступила чернильная литера Ф. Сталкер сглотнул, поняв, что держит в руках магический договор. Прочитав эти строки, и, приняв золото, он подписал себе приговор – дал своё молчаливое согласие на оказание услуг. И словно бы в подтверждение этого, на заговорённом пергаменте проступили остальные условия договора.

«Как только вы сопроводите Кирса в Вильтот и вернёте обратно, получите ещё двести золотых, а также место сталкера в ордене Уф-Олдрич».

– Твари! – выругался Гил и швырнул пергамент вместе с кошелем в стену.

Геры не просто пригвоздили его к выполнению их «просьбы», но и поставили в довольно пикантное и опасное положение. Да ещё и дали понять, что смеются над его попытками ускользнуть от них. Ни тебе охраны, ни угроз.

А зачем угрожать тому, у кого нет шансов отвертеться и спрятаться? Лучше мы его в ещё более пакостное положение поставим, раз уж он так любит бегать – передадим набитый золотом кошель через барыгу опиумом. Все знают, что дела, которые ведут владельцы подобных заведений отнюдь не благостные и грабежом они промышляют не реже, чем другими тёмными делишками.

Гил взглянул на разбросанные по полу и тюфяку монеты. Они блестели в тусклом свете масляной лампы, словно смеясь над ним, словно приговаривая к ещё более идиотским поступкам.

– Мало мне геров было? – обратил он свой вопрос в пустоту и принялся собирать разбросанное золото.

Когда последней желтый кругляш звякнул в кожаном мешочке, Гил посмотрел на тюк со своим барахлом и отрицательно покачал головой.

– Нет, лишний груз мне совершенно не к чему.

Он взял напоясную суму с дорожными бумагами и, утрамбовав в неё новый кошель, выглянул в окно. Очертания двора темнели чернильными пятнами на фоне кобальтового неба. Уже проклюнулись первые звезды. Они подмигивали, высунувшемуся в окно парню с взъерошенным каштановым чубом и решительным, даже немного шальным взглядом.

Гил подмигнул им в ответ и, убедившись в том, что двор пуст, по старой привычке сиганул в окно.

Потолки в притоне были низкими, и всё же прыгать со второго этажа только сняв гипс – это та ещё эскапада. Гил зажмурился и закусил ребро ладони, чтобы не проорать на весь двор многоэтажную матерную мантру, и всё же его жалобное подвывание спугнуло мусорных крыс и охотящуюся за ними кошку.

Крысы бросились врассыпную, кошка прошмыгнула мимо Гила черной стрелой, а затем раздался жалобный писк.

Парень поёжился, вообразив себя на месте грызуна. Поправил напоясную сумку и, привстав на цыпочки, стал красться в сторону узкой арки, которая, по его мнению, должна была вывести на переулок Рошн. А там уже было рукой подать до широкой и освещенной дороги, где он собирался поймать пролетку.

У самой арки Гил остановился, прислушался. Осторожно заглянул внутрь. Ни шорохов, ни медленно отделяющихся от стен теней, он не обнаружил и вошёл в чернеющий зев, как входят в неизвестность.

12. Глава 11

Его собственные шаги казались в этой кромешной темени предателями, и Гил с трудом сдерживался, чтобы не сорваться на бег. Но вот, наконец, утроба страшного двора изрыгнула из себя его скрючившееся тело, и в свете редких оконных глазниц он смог увидеть, что не просчитался и действительно оказался в нужном ему переулке.