– Джолин желае! – во всеуслышание заявил один из тутэков, статью своей схожий с Нирайа, но совершенно отличный от него внешне.

– Джолин, я просил тебя не вмешиваться! – раздражённо проговорил старик. – У тебя уже есть четыре жены, куда тебе ещё?

– Хочу эту! Пусть Нирайа отдаст её мне!

– Сказал уже, хочешь жену – дерись! – ответил тот.

– Добре, шею тебе заломлю!

– Хватит! – однорукий вождь стукнул копьём о землю. – Вас только двое, а значит, кто-то из вас обязательно умрёт сегодня. Вы это понимаете?

– Да. Это будет Джолин! – процедил Нирайа.

– Добре, батя, давай жу драку! – отозвался тот.

Кон-Ташин с досады сплюнул себе под ноги и призвал обоих воинов спускаться на Висячий камень. Сам же старик поспешил занять почётное место в ложе по центру скалы, возвышавшейся над площадкой локтя на четыре. Здесь же следовало расположиться и Мии.

– Сидеть тут – великая честь для тебя, – сообщил он, – и эта честь женщине выпадает лишь однажды, когда та становится женою тутэка.

По-видимому, это должно было воодушевить илсази, но ту почему-то его слова не тронули.

– Мне подобные почести ни к чему, – негромко проговорила она, – зачем наблюдать, как другие решают мою судьбу, если я на это и повлиять не могу.

– Можешь, – возразил кон-Ташин. – Если тебе понравился кто-то из женихов, ты можешь поддержать его. Он услышит и будет сражаться упорнее.

– Мне всё равно!

– Тогда я посоветую тебе выбрать Нирайа, его жёны всегда в тепле.

– Нет, раз уже это моё право, я лучше выберу вот его! – неожиданно бодро воскликнула Чёрная Кошка, указав на невесть откуда взявшегося на площадке ланиссийца.

– Кто ты, чужак? Что ты делаешь здесь на священном камне? – удивлённо произнёс старик.

– Ваши соседи из Зарэй-вилим украли мою невесту, я пришёл за ней!

– Тебе стоило разобраться с зарэями прежде, чем они расплатились с нами!

– Справедливо, поэтому сейчас я готов сразиться за неё наравне с остальными.

– А разве у тебя есть овцы? Чем ты будешь расплачиваться, когда проиграешь?

– У меня есть меч, он стоит куда больше, чем стадо скота! – заявил Алексим и, приблизившись к ложе, продемонстрировал собравшимся Глас Демона.

– Да, пожалуй, он подойдёт, – дрожащим голосом проговорил кон-Ташин, жадными глазами глядя на клинок.

– Тогда объясни мне правила, и начнём!

– Выиграет тот, кто первым убьёт врага, ему достанется девушка и будут возвращены его овцы, а добро проигравших с милости победителя поделит племя, – пояснил вождь, не отводя взгляда от оружия чужака.

– То есть, мне достаточно побороть лишь одного противника?

– Достаточно, но тебе придётся драться без меча! Я не хочу, чтобы он упал в пропасть, когда Нирайа тебя туда скинет!

– Так может, ты своё копьё мне предложишь? Или хотя бы палку?

– Нет, сражайся, чем хочешь, либо убирайся прочь, пока жив!

– Один я не собираюсь никуда уходить! Принимай мою ставку, и начнём! – ланиссиец возложил Глас Демона к ногам вождя, и тот повелел противникам приступать к бою.

Пока на арене Алексим уворачивался от атак тутэков и пытался их натравить друг на друга, кон-Ташин в своей ложе рассматривал доверенное ему сокровище.

– Да, Визел, теперь-то мне достанется твой клинок, – прошептал он и повернулся к Мии:– Скажи мне, девочка, кто твой приятель, не внук ли он Визела Виго?

– Нет, – ответила она вполне честно, ибо старик назвал имя прадеда Алексима.

– Я не мог ошибиться. Это именно тот меч, что сделал меня калекой! Пусть прошло без малого шестьдесят лет, я ничего не забыл! Теперь уж ты, Визел, расплатишься сполна, – он погрозил обрубком кому-то невидимому, – мои ребята удавят твоего наглого отпрыска, а я сам получу твою драгоценную реликвию!