– Вадик! – крикнула одна из них. – Вадик!!

Кажется, дело начинает пахнуть керосином.

Я прикрыл глаза, вошёл в орно.

Открыл, посмотрел в толщу реки. Разноцветные ауры рыб, мальков. Несколько раков, засевших в норах под берегом…

Вот он!

Сначала ударился обо что-то головой – вон кровь сочится тонкой струйкой, исчезает, растворяется… Потерял сознание, нахлебался воды.

Или сначала нахлебался, а потом потерял.

Неважно.

Зацепился под водой трусами за корягу, поэтому на месте. Это хорошо, иначе утащило бы вниз по течению.

Секунда – тенниска долой.

Сую её в руки Боширову вместе с офицерским планшетом:

– Подержите!

– Ты куда собрался? – спросил Петров.

– Всё нормально, товарищ капитан, не бздите.

– Да я…

Штаны – вслед за тенниской. Наклонился, сбросил сандалии.

– На тот берег! – показал. – Туда вытащу!

Вскакиваю на парапет, ныряю. Тут же выныриваю. Десяток максимально энергичных гребков против течения, и я у моста. Здесь.

Набираю воздуха, ныряю с открытыми глазами. Вода мутноватая, но я в орно.

Вижу мальчишку.

Не слишком глубоко, метра три. Пока жив, но надо действовать быстро. В таких случаях всегда надо действовать быстро.

Отцепляю трусы от коряги, хватаю пацана под подбородок, тяну за собой вверх.

Выныриваю.

Берег рядом и через несколько секунд я уже стою на илистом дне.

– Помогите!

Товарищи Вадика помогают мне вытащить его из воды.

С моста к нам спешат Петров и Боширов.

– Я вызвал скорую! – кричит Петров. – Уже едет!

Ждать нельзя.

Пульс?

Два пальца, сонная артерия.

Нет пульса.

Вадик худощавый, метр шестьдесят два-шестьдесят три.

Да, моего возраста примерно.

Возможно, на полгода-год младше.

Кладу его животом на своё колено, товарищи помогают. Никто не суетится, не кричит, не бьётся в истерике. Молодцы.

– Ты знаешь, что делать? – строго спрашивает черноволосая девчонка с тёмно-карими пронзительными глазами.

– Знаю.

Давлю ему на спину ладонями снизу-вверх, чтобы вода вышла из лёгких. Что-то выходит, но мало. Вадик по-прежнему не дышит.

Петров и Боширов уже здесь.

– Помощь нужна? – присаживаются рядом.

– Давите ему на спину. Вот так, снизу-вверх.

Петров давит ладонями.

Изо рта мальчишки течёт вода пополам с пеной. Ага, уже лучше.

– Сильнее! – командую.

Петров давит.

Снова вода с пеной, но уже меньше. Ещё раз… Всё, не течёт.

Пора.

Кладу Вадика на спину, ладонь левой руки – на солнечное сплетение. Кулаком правой бью ему в центр груди – туда, где сходятся рёбра – выше моей ладони[4].

Дважды.

Пульс? Есть!

Ну?

– Ах-ррр! – Вадик широко открывает глаза, делает резкий, со всхлипом вдох, хрипит, кашляет, держась за грудь.

Петров поддерживает его за спину.

Слышна приближающаяся сирена «скорой».

– Ты где этому научился? – спрашивает Петров. – Спас пацана. Даже искусственное дыхание делать не пришлось.

– В школе были уроки по оказанию первой помощи в разных случаях, – соврал я. Такие уроки были, но у старших классов. Однако Кемрар Гели умел оказывать первую помощь. Как практически всякий житель Гарада. – Но без вас я бы не справился, спасибо.

– Да что я, – говорит Петров. – Сбоку припёку, – но видно, что ему приятно.

Наверху слышен скрип тормозов, хлопают дверцы. Раз и два.

– А вот и скорая, – сообщил Боширов. – И родная милиция вместе с ней.

– Зачем милиция? – удивился я, глядя как к нам спускаются молодой врач с двумя санитарами и носилками и двумя милиционерами в форме.

– Порядок должен быть, – сказал Петров. – На всякий случай.

«Корочки» товарища капитана и старшего лейтенанта оказали поистине волшебное действие. Пока врач осматривал потерпевшего, а санитары курили в сторонке, милиция делала свою работу быстро и чётко. Русский сержант опросил Вадика и компанию. Ни о каком криминале, разумеется, не было и речи. Банальный несчастный случай на воде.