– Бермяшь, скуф, куда отправляется дядя Кипрей, совсем рядом с крепостью! Это же наш шанс!

Пешком одолеть такое расстояние казалось нереальным. Лодка была разрушена. И потому воспользоваться услугой лесовика, если бы удалось уговорить его, представлялось очень удачной идеей. В этот момент даже Бермяшь желал ухватиться за такой шанс. Он чувствовал, как его тоже начинает охватывать жажда приключений. Откуда она взялась, он не понимал и, честно говоря, даже не задумывался. То ли это следствие чародейства лесовиков в бане, то ли он просто начинал понимать стремление Дрыхалы познавать неведомое? Его всё больше занимало это чувство, которое влекло и манило его в свои тёмные и загадочные объятия.

Дрыхала, довольная своей идеей, достала волшебную флейту и начала играть. Нежная и почти сливающаяся с шумом леса мелодия тут же разлилась в округе хрустальным, чистейшим звучанием. Её серебряные нити тянулись еле мерцающими волнами вдоль всего склона, куда-то за дубраву. Они вырисовывались на фоне ночного неба причудливыми формами, то растворяясь, то принимая форму каких-то загадочных существ. Двор Кипрея стих и уснул. Уснули сладким сном и его животные. Казалось, мир замер в созерцании дивных снов. Свежий ветерок ласково трепал кудри дрём, путаясь в их волосах. Воцарилась темнота, а тысячи ярких звёзд, словно гирлянды, замерцали над всем Тригорьем. Ночь была тёплой и приятной.

Доиграв мелодию, Дрыхала положила флейту в сумочку, посмотрела на Бермяша и тихо сказала:

– Знаешь, Бермяшь, если бы не ты, то я не смогла бы добраться даже до двора дяденьки Кипрея. Кто знает, может, меня унесла бы та тень или я осталась бы на берегу?

– Если бы не ты, Дрыхала, я бы даже и не подозревал о существовании такого большого мира. Так что мы достойны друг друга, – ободрил подругу Бермяшь. – Я начинаю понимать тебя по-настоящему. То есть и раньше понимал, но сейчас как-то стало по-другому. Ближе к тебе душой.

Дрыхала улыбнулась. Её большие глаза сияли, как два маленьких озера, глядя в которые, можно было утонуть. И где-то в глубине этих озёр горел негасимый огонь жажды познания чего-то нового и необъятного.

Ранние птицы начинали свой утренний распев. Одинокие звонкие голоса слышались в разных уголках холма. Солнце ещё не успело показаться из-за леса, лишь первые его лучи потихоньку прорывались сквозь толщу зелёных зарослей и листву деревьев. Тёплый солнечный луч ласково коснулся закрытых глаз Дрыхалы и заставил её пробудиться ото сна. Широко потягиваясь и хлопая глазами, Дрыхала постепенно возвращалась из мира грёз и вспоминала всё то, что приключилось с ней и Бермяшем вчера. Вспомнив о дяде Кипрее и его плане отправиться к племяннику, она поспешно вскочила из постели и выбежала в горницу. Хозяюшка Поля там вовсю готовила ранний завтрак и собирала еду в дорогу. Лёгкий аромат малинового пирога с чаем напомнил Дрыхале родную деревню, её маленький домик на берегу реки.

– Доброго утра, Дрыхала. Как спалось тебе, милая? – с материнским радушием приветствовала её Полюшка.

– Спасибо, тётушка, как дома. А где Бермяшь?

– Бермяшь во дворе, деду помогает зайцев запрягать.

Дрыхала выбежала во двор. Свежий воздух окончательно взбодрил её и разогнал остатки сна. Земля была сырой от утренней росы. Крупные её капли свисали гроздьями на траве везде, кроме проторённых тропинок до амбара и возле него, где роса была сбита и трава успела подсохнуть. Крепкие серые зайцы стояли посредине двора и с аппетитом поедали положенный им корм, пока Кипрей надевал на них упряжь и впрягал их в телегу. Вся сбруя была расшита красивыми орнаментами. Мелкий пёстрый узор был искусно отображён на всех ремешках и на каждой детали сбруи. Упряжь выглядела нарядной и богатой и радовала глаз. Бермяшь стоял тут же и поддерживал ремни, помогая лесовику. Дрыхала подошла ближе и стала разглядывать больших и пушистых грызунов. В загоне их не получилось так хорошо и близко разглядеть, как сейчас. Для дрём зайцы не были в диковинку, в отличие от коз. Они часто могли видеть их рядом с Дремушем и даже кататься верхом.