Вот с целью найти какие-то светлые и приятные моменты в жизни своего пациента посланники и копались в шкафу с историей его жизни. Копались неаккуратно, так что следы их работы и заметила Ольга. Но поскольку в квартире, кроме неё и мужа, больше никого не было, то подозрения легли на мужа.
– Нет, ну зачем я вышла за тебя замуж? Потратила на тебя молодость. Лучше бы я осталась с Вавиловым. Он бы талантливый. И секса хотел чаще, чем ты, – даже сейчас Ольга не могла не соврать – бывший муж исполнял супружеский долг только под угрозой расстрела. – А тебе бы всё лежать на диване, когда не работаешь. Совсем на меня внимания не обращаешь. Скучный ты… – Ольга на одном дыхании воспроизвела не вполне правдивый, но давно отрепетированный текст.
– Оль, ну так возвращайся к своему композитору. Я тебя люблю и не хочу мучить жизнью со мной. Ты должна быть счастлива. Возвращайся. А насчет невнимания… уж если на то пошло, то ты тоже, кроме своих несуществующих морщин и посещения тусовок, мало на что обращаешь внимание. А на меня – так в последнюю очередь… – флегматично заметил Масловский.
– Понятно, хочешь поскандалить. Давай, скажи мне, что я жадная стерва…
– Фиг тебе. Смывай свою маску и закажи, пожалуйста, на ужин что-нибудь с мясом из мяса для разнообразия … а я пойду прогуляюсь в парк ненадолго.
– А я вот возьму – и сама приготовлю! – почти выкрикнула Оля.
– Не надо! – Масловский отмахнулся от предложения жены сразу обеими руками. – Если ты приготовишь сама, у меня случится инфаркт, а моё сердце и так не совсем здорово. Так что лучше закажи…
Журналист нацепил кроссовки, накинул куртку и взял зонт. Он планировал дойти до парка героев бессмысленной войны конца настоящей империи45. Он вышел из квартиры, твёрдо прошёл все лестничные марши до первого этажа «Генеральского дома»46, твёрдо вышел на улицу, твёрдо пересек двор, твёрдо вышел к автобусной остановке, посмотрел на церковь, оставшуюся от села Всехсвятского, посмотрел направо – там через автобусную площадь находился парк, и твёрдо пошёл налево, в сторону Ленинградского проспекта.
В гастрономе, на углу своего дома, Масловский разжился двумя бутылками среднепаршивого коньяка – искать на уменьшенной копии рынка что-то более изысканное было глупо, да и не нужно. Сергей планировал не побаловать свои эстетские наклонности, а снять стресс. Выйдя из магазина, Масловский нерешительно замер. Пить в одно горло он не привык. Он вообще пил крайне редко. Нужен был компаньон.
Позвать кого-нибудь из коллег? Нее… ну, нафиг… пить с журналистом – последнее дело. Всё опять сойдет на обсуждение политики: баррель, бюджетники, пенсии, иллюзорная оппозиция, злобный карлик на троне… Тьфу, чума на оба ваши дома47… Он вернулся во двор, посмотрел на стол для забивания козла возле гаражей. Можно было присоединиться к компании дворовых философов… но как-то не сезон. Конец октября, холодно, мокро, грязно… ну, нафиг. Сергей не собирался беседовать о политике, он просто хотел поговорить с кем-нибудь за жизнь. С кем-нибудь понимающим.
Идея пришла во время осмотра окон. В одном из них, в соседней с его собственной квартире, горел свет. Вот туда он и направился, позвякивая стеклотарой в пакете. Поднялся, позвонил в дверь напротив своей и, задрав голову куда-то к потолку, напел.