– Как скажете, фрау, как скажете.

Последние силы я растратил на шутовской поклон. Стоило мне отвернуться от разгневанной горничной, как перед глазами заметались алые пятна, а к горлу подступила тошнота.

Всё ещё слишком светло. Солнце уже клонится к закату, но до него ещё добрых три часа. Хорошо, что я нахожусь в доме, а не на веранде, ещё лучше то, что окна занавешены плотными портьерами. Будь здесь хотя бы немного светлее…

Нужную дверь я нашёл под лестницей. Спасительная прохлада погреба приняла меня в свои объятия и мне вдруг стало так хорошо, что впору было расплакаться.

– Кто здесь? – Раздался голос снизу.

– Одо, – ответил я. – А ты Йохан? Меня прислала эта, как её… Главная.

– Диана слишком много на себя берёт, – юноша протянул мне руку. – Да, я Йохан. Будем знакомы.

– И чего это она так взвилась? – Мы начали вытаскивать бутылки из сот и складывать их в корзину.

– Всё пытается выслужиться перед стариком. Слышал, у него не все дома. Может, она хочет стать домоправительницей и получить всё это в наследство, когда Кох отдаст Богу душу.

– Толку ей от дома, если нет ни имени, ни титула? – Фыркнул я.

– Да кто их разберёт, – проворчал в ответ Йохан.

– Их? Горничных?

– Женщин, братишка, женщин. Хотя, будь у меня лицо посимпатичнее, я бы и сам запрыгнул в койку к богачу, лишь бы выбраться из формы официанта.

Я мельком взглянул на изрытое оспинами лицо Йохана и пожал плечами. С его поросячьим носом надеяться на благосклонность богатой фрау или герра точно не приходится, но как жить без мечты?

Мы вытащили две корзины из погреба и отнесли их на кухню. Пока с бутылок стирали пыль, я разглядывал помещение в попытках найти что-то странное, что-то вроде горшка в замке – рычаг, который откроет для меня проход в сокровищницу.

– Если собрался что-то украсть, то это плохая идея.

Девушка в поварском колпаке сурово смотрит на меня. Из-за детского личика и россыпи веснушек на носу она выглядит скорее комично, чем строго.

– Да было бы здесь что брать, – нарочито беззаботно откликнулся я. – Дом большой, но старый, вина в погребе не самые лучшие, а уж если официантом наняли такого бестолкового парня как я, значит не так уж много денег у этого герра Коха.

– Поддерживаю, – сказал Йохан.

– Да что вы говорите, – девушка поварёнок закатила глаза. – Вы вообще видели господина Ганца? О, я прямо вижу как ваши наглые рожи вытягиваются от удивления.

– Чем нас может удивить старик?

Я прислонился плечом к стене, принимая легкомысленную позу. Надеюсь, никто из присутствующих не понял, что без опоры я бы просто упал на пол.

– Ему сегодня шестьдесят лет, но выглядит он…

– Эльза! – Рявкнула невесть откуда взявшаяся Диана. – Хватит болтать, принимайся за работу! А вы двое – взяли подносы и марш в зал!

С ней будут проблемы. Куда бы я ни пошёл, зоркий глаз старшей горничной будет преследовать меня.

Улитки подаются на маленьких блюдцах для лилипутов. Из каждой раковины торчит крошечная вилочка, чтобы гостям было удобно есть закуску.

Раньше я тоже любил этот деликатес, но теперь его вид вызывает дурноту.

– Ты болеешь, что ли? – Меня нагнал Йохан. – Пил вчера?

– Да, похмелье. – Я несказанно обрадовался предложенному объяснению моего скверного вида.

– Это ты зря, мы же тут до самой ночи. Достать тебе пива? В погребе есть, я видел.

Мы вошли в большую комнату, освещённую по меньшей мере сотней разных ламп. Их искусственный свет больно резанул по глазам, я зажмурился, стараясь сдержать слёзы, и налетел на кого-то.

– Осторожнее, парень!

Меня подхватили сильные руки, я чудом сумел устоять на ногах и даже не уронил поднос.