– Ма, это не совсем обычный человек. – Он сделал паузу, чтобы привлечь внимание, а когда она сосредоточила на нем жесткий взгляд, продолжил: – Это молодая писательница, у которой сейчас трудный период. Ей необходима реабилитация и морской воздух. Я пригласил ее к нам в качестве гостьи.

– Оу, так что же ты сразу не сказал?! – Лицо владелицы имения мгновенно смягчилось. – Сейчас отправлю Геннадия, чтобы приготовил ей гостевую комнату.

– Еще, ма… она не может ходить. И багаж свой потеряла.

– Ну прямо тридцать три несчастья! Бедная женщина!

– Девушка, ма. Девушка.

Мадам Ивлева с прищуром посмотрела на сына. От нее не укрылось, с какой теплотой он говорил о незнакомке. Даже буржуйская дочка Олисия, что мечтала заполучить его в женихи и ходила сюда как на работу, никогда не удостаивалась подобного. Хотя девушка была образованной, воспитанной и весьма недурна собой. Но Роберт словно бы и не замечал этого. И вот, вдруг, случайная писательница…

– Ты не рассказывал о ней.

– Мы познакомились недавно.

– Хорошо. – Она погадила сына по плечу. – Сейчас все организуем.

– Спасибо. – Улыбнувшись, он направился к двери.

– Пригласи ее на завтрак, – крикнула мадам Ивлева вслед. – Голодная ведь, наверное.

– Непременно, ма!

Когда он возвращался, толкая перед собой кресло с большими колесами, его неожиданно накрыло странное чувство тревоги. «Что если войду в кабинет, а русалки там нет? Вдруг она исчезнет или, что еще хуже, все это просто привиделось?» Прежде чем открыть дверь, Роберт на мгновение замер. Но нет. Исилия не исчезла. Она так и застыла в кресле изящным изваянием с прямой спиной и легким изгибом хвоста. Как же не хотелось прятать ее в банальные тряпки. Тело русалки выглядело совершенным!

– Я сказал маме, что пригласил к нам молодую писательницу, которая нуждается в реабилитации. Для тебя уже готовят комнату. – Он протянул ей белоснежный махровый халат. – Надень. А… хвост мы укутаем пледом. Никто и не поймет, что ты… не человек. – Роберт подошел ближе. – Ты не бойся. Никто не обидит тебя. Я не допущу этого.

– Я и не боюсь, – наконец, пошевелилась она. – Просто… думала, всё будет иначе.

– А как – иначе? – Он внимательно наблюдал за лицом девушки. Только что строгое, застывшее, оно снова стало живым непосредственным.

– Мне показалось, ты совсем одинокий и живешь один.

– И что изменится теперь, когда ты поняла ошибку? – Ему было любопытно, как же поступит морская жительница: сбежит или продолжит знакомиться с миром людей?

Исилия заглянула ему в глаза, вдруг улыбнулась и потянула на себя халат.

– Никакой ошибки нет! Ну, помогай же мне превращаться в человека!

Морская жительница удивительно быстро осваивалась в человеческом мире. Едва Роберт усадил ее в кресло, она тут же положила изящные ручки на колеса, потянула их на себя, потом толкнула вперед, лихо развернулась, а после залилась звонким смехом. Мужчина тоже засмеялся, настолько это было заразительно.

– О, Роберт, это так весело! – продолжала смеяться Исилия. – А я все думала, как же смогу передвигаться… здесь. Спасибо! Спасибо! Ты самый лучший, я не ошиблась в тебе!

– Ну. Это пустяки, – смутился он. – Нас ждут на завтрак. Если ты готова, то можем ехать.

– Готова! – в нетерпении закивала русалка, но потом словно спохватилась: – Нет, подожди!

Она поправила плед, халат, быстро прошлась пальцами по волосам, пригладила их, после чего изящно умостила руки на, так скажем, коленях.

– Вот теперь готова.

– Ты чудесно выглядишь, – подбодрил девушку Ивлев, выкатывая кресло в коридор. – Ничего не бойся. Моя мама прекрасный человек. Она строгая, но понимающая.