Симус согласно кивнул и начал рассказ.

– Если я шёл на север, значит, это место значительно южнее Громбурга, – рассуждал он. – У нас не было постоянного дома, и мы жили в лёгких шатрах, которые можно сложить. Зимой вкапывали их в снег и им же обкладывали. Знаешь, ведь там, где я был, земля… чёрная и мёртвая. На ней ничего не растёт, только редкими островками иногда, возле которых обычно мы и стояли.

– Я, кажется, поняла, где это. Это Выжженные Земли, где раньше жило племя Ингоа, чья плоть – огонь.

– Да?.. Я не знал… И никогда не видел их…

– Неудивительно, – подала голос Мара. – Эти люди были с огненной душой, чище их никого не было. Но…

– … Звонарь?.. – догадалась Сирша.

– А кто ж ещё. Была ужасная бойня, Ингоа, защищаясь, ненамеренно сжигали землю под своими ногами, а с нею – всё живое.

– Подожди, но, если они умели сжигать, почему не победили Звонаря? – спросил Симус.

– Он обманул их. Для народа огня смертельна вода…

– Ох… – вырвалось у Сирши, и она закрыла глаза, догадавшись о дальнейшем.

– Он пригласил их на переговоры. И, как чистейшие, они, желая мира, согласились. Но в зале в потолке встроили систему, которая при включении орошала помещение…

– У них не было и шанса…

– Именно… железный зал мышеловкой захлопнулся с последним вошедшим, а на троне сидел аниматроник, машущий рукой.

– Кто? – Симус не смог даже выговорить странное слово.

– А-ни-ма-тро-ник. Механическая кукла, копия Звонаря.

– Это подло!.. играть на доверии чистых людей… – Сирша в ужасе обхватила колени и закачалась.

– К сожалению, Сирша, в мире много таких вещей, и они разрушают его. Сейчас мы стоим на грани потери всего. Именно поэтому нам пришлось просить вашей помощи.

Мара потянулась и сощурившись глянула на Симуса.

– Послушай, а как ты оказался в Громбурге? Ведь когда я пришла за тобой, ты уже был там, что тебя двинуло туда?

Мальчик вздрогнул.

– Моя семья… В тот день они сказали, что я для них… внезапен.

– Это как?

– Они рассказали, что нашли меня в одной из сгоревших деревень. Я не поверил и сильно вспылил, наговорил кучу гадостей, которых они не заслуживали… а потом… – он захлебнулся воздухом, стараясь прогнать подступивший к горлу ком. – Я сбежал в лес, возле которого мы остановились, уснул там в траве. А вечером… нашёл только пепелище… Я так и не успел извиниться… – несмотря на его усилия, две крохотные слезинки скатились к его подбородку. Симуса трясло.

– Это ужасно… Мне так жаль… Но кто мог это сделать, ведь Ингоа больше нет?

Мара выразительно тряхнула хвостом.

– Ты не догадываешься?

Сирша с пониманием промолчала и обняла брата.

– Ой, Симус, от тебя так воняет! – засмеялась вдруг она. – Давай-ка ты искупаешься, а мы с Маркой поищем тебе что-то из одежды.

Мальчик рассмеялся, забыв недавние слёзы, и покорно согласился.

Когда он вылез из ванной, чистенький и пахнущий травами, его ждала простая одежда – синие штаны и белая толстовка.

– Ты не смотри, что старое, это хорошие вещи, ещё моего деда. Такие трудно износить: их бабуля вручную ткала.

Через полчаса они вышли из дома. Прощаться с ним было трудно. Сирша с грустью гасила огонь в печи, запирала дверь. Храня надежду вернуться, она спрятала ключ на веранде.

– Прощай, друг, спасибо за гостеприимство и уют, – она поклонилась деревянной громаде.

– Мара, нам теперь нужен маяк, верно? – Сирша покраснела: она ещё не свыклась с тем, что её питомица говорит, и спрашивать её наставлений было непривычно.

– Верно, – Марка понимающе прикрыла глаза, чтобы не смущать Сиршу ещё больше.

Та благодарно улыбнулась. Она совсем запуталась, как ей теперь вести с кошкой: отношения хозяйки и питомицы сюда больше не подходили.