И не было барьера – прямое участие.

Пруд, полный чертей. Чем ужаснее жизнь страны, тем сахарнее голоса.

Ладони в саже, въевшейся от чёрной работы – рыбака и повара.

Тикают морские часы. Трещит свечка, потрескивает.

Пойду, послушаю, как тихо вне дома.

«Он заварил ей покрепче, чтобы она не заснула, в то время когда я с её сестрой…»

Штрих – средство для исправления ошибок. Начало на столе перед Новым годом. Зачала на столе перед Новым годом.

Вышел. Озеро тёмное. И равное ему тёмное небо. Два матовых пространства. Ни кремней на земле, ни разговора звёзд. Плоскость, накрытая куполом с плывущими по нему, как по барабану шарманки, дырявыми тучами.

Ты не знаешь, зачем он всё это сотворил? Какое значение имеет луна? И озеро, и туча, и звёзды? Чтобы здесь мучить нас, накрыв музыкальной крышкой?

Маньяк повесился в камере на следующий день после приговора. Получил 22 года за изнасилование трёхлетней девочки. Уехал с мамашей на пикник, отвёз коляску в кусты. Девочка скончалась от разрывов внутренних органов. Повесился на разорванных простынях.

На мостках. Ждал – не ждал. Небо светлое, со звёздами. Озеро – ни дождинки его не тревожит. Капля упала на правую щёку, скользнула холодом от чистого неба.

«Уменьшение снабжения продовольствием населения». Радио «Маяк».

По понедельникам ко мне будут приходить две фройляны – Герда и Елоиза.

В безумии говорю: я больше. 2 Коринф, 11:23 Сашка умер 4 августа в городе Летнереченске. Я не поехал на похороны.

В умывальнике вода не капает, ледяная. Вытереть бока чайника чем чистым, сухим. На тканом половике у двери спит на спине, не наступить, мёртвая муха. И клюква уже под снегом, и лето, как лёт.

Подобием летающей антенны

я сделал стрекозу,

а человека

подобием себя,

а облака

подобием летающих животных.

Когда я был ребёнком…

Не я,

мой сын

слепил из глины птиц,

в ладошки хлопнул –

птички улетели.

Над жёлтою рекой

летали лупоглазые стрекозы,

лазутчицы,

фасеточное зрение Фомы,

двенадцать птиц,

и детский фокус воскресенья.

(Лёгкий, загорелый, жёлтые холмы, человечество, земля в трещинах, скользкая глина, упал, перепачкался, побежал домой к маме.)

– Зачем ты причащаешься?

– Чтобы не было так одиноко. Чтобы быть готовым, когда придёт час. Чтобы не было так одиноко, когда придёт час. В чём смысл жизни? Смысла нет. Есть смерть, есть жизнь. Жизнь, платье, в котором ты ходишь, диалог с тем, кто отвечает за диалоги.

Кипеть и трогать, пока не придёт смерть.

После причастия мир, где всё можно, разделяется на мир, где можно и нельзя.

Великая суббота, принесла три ветки тёрна и поставила в банку, чтобы пустили корешки.

Псалом 118. «Буду хранить уставы Твои, не оставляй меня совсем».

Не орать, я пойду в мой монастырь.

Скворечник на тополе над источником, в который сливали солярку.

Чем лошадь на льду отличается от коровы? Лошадь как-то умеет подгибать ноги и держится. А корова нет.

Над ледяными дорожками качается фонарь, монахи скользят, взявшись за руки.

– У человека должно хватить мужества не делать то, что он не хочет. И, по-моему, это очень христианская мысль.

Обед: суп из рыбных консервов, салат с майонезом, селёдка с кружками лука, оливки, огромный стакан молока, хлеб, булка, макароны, масло «Рама».

У дверей келий цинковые вёдра со святой водой и наклейками «Святая вода».

Окна келий до половины заклеены бумагой.

Озеро Рождественское, крестообразное. Которое выше – Святое.

Разговоры до обеда. «Из Соловков братия разбежалась.

Два иеромонаха остались». – «Как убежишь? по льду не убежишь. Летом на теплоходе ещё можно». – «Так бежали и по льду. Но утонули».

Вместо восьмитонного колокола – газовые кислородные баллоны с отрезанными доньями. Сейчас там звонница и водонапорная башня, снабжающая деревню.