Когда-то народы жили мирно. Русский и финский народ жили на одной земле дружно, как братья. В одной части земли жили в основном финны, а в другой части были в основном русские.
На своих финских территориях финны занимались земледелием и скотоводством; всё, что выращивали своими руками, возили в Санкт-Петербург на продажу, а взамен привозили домой всё, что было нужно для жизни; учились в своих финских школах; верили в своего Бога; ходили в свою лютеранскую церковь; развивали свою финскую культуру. Эти земли, где жили и русский народ, и финский (ингерманландский) народ, считались общи- ми. В то время и для русского народа, и для финского народа хватало этой общей территории для жизни. Они жили в мире и уважении, и добро было между этими двумя народами…
Так продолжалось до того времени, пока не пришли на эти земли гордыня, жадность, насилие и зло, и тогда всё изменилось…
ГЛАВА 2
Потеряв своего лучшего, своего верного друга Фому, Елена не понимала, как ей жить дальше, она потеряла опору. Её сердце разрывалось от мучительной боли, она только теперь поняла, как близок и дорог ей был муж, она только теперь осознала, что осталась одна. Его невозможно вернуть, чтобы сказать о своей любви. Эта боль потери наполняла сердце ненавистью ко всему миру, она задыхалась от гнева, обиды и страха, от ощущения обречённости и того, что ничего нельзя вернуть, ничего нельзя изменить. Пришёл конец её счастью, смерть забрала его, забрала её суженного Фому – это чувство отзывалось мучительным душераздирающим криком в душе. Его больше нет! Фомы больше нет! Она никогда не услышит его голос, никогда не увидит его прекрасных глаз, никогда больше не обнимет его, никогда не сможет сказать ему то, что хотела сказать… и не успела.
Её лишили даже возможности прийти к нему на могилу, чтобы поговорить с ним, чтобы поплакать рядом, чтобы посоветоваться с ним. Она не сможет принести цветы на его могилу, не сможет посадить там цветы благодарности за его любовь. Его выбросили в лес, и место это она никогда не сможет найти. Он там – в густом и страшном лесу, там, где бродят дикие звери.
Этот крик внутри неё был таким сильным, что порой ей казалось, она слышит его сама.
Только теперь она поняла, как он был ей близок, каким добрым и заботливым он был для неё всегда. С ним никогда не было страшно, он был смелым воином.
А теперь внутри только устрашающая неизвестность – куда их везут, зачем везут, что я им сделала, что мы им сделали, что с нами теперь будет, кто нас теперь сможет защитить? Она не могла плакать, казалось, слёзы застыли там, в самом сердце. Рядом, прижавшись к ней, сидели притихшие дети. Душевная боль не позволяла говорить, словно большой ком застрял в горле. Да и кому эту боль передашь? Эту боль и не передать словами.
Они доехали до конечной станции назначения. Ей казалось, что это был край света, край Сибири. Их определили в один из домов на окраине, выделили маленькую комнатку с печкой «буржуйкой». Елена была женщиной фигуристой и сильной на вид (как говорят, кровь с молоком), поэтому её сразу направили на тяжёлую работу. Все эти годы в холодной Сибири она проработала на лесоповале.
Как вспоминает её дочь Эльви, мама Хелена уходила на работу, когда ещё было темно и все ещё спали, а возвращалась, когда уже было темно и все уже спали. Сил ни на что просто не было, их хватало только на то, чтобы добраться домой и упасть на кровать. Эльви понимала, как устаёт на работе её мама, и поэтому все заботы по дому взяла на себя. Она смотрела за братишками, ходила на поле, чтобы выкопать там пальчиками мороженую картошку, ходила в лес за хворостом, ломала руками прутья и собирала их в вязанки. Таких вязанок требовалось много, чтобы согреть комнату. Прутья быстро прогорали, а тепло отдавали медленно. Она ходила в лес по несколько раз в день, старалась протопить к приходу мамы их новое, такое холодное, гнёздышко.