У Елены в 1931 году родилась первая дочь Эльви. Именно эту девочку Эльви, когда ей было уже девять лет, здесь (в Энколово) нянчила Анна, с воспоминания о которой мы начали свой рассказ.
По рассказам Анны, дядя Фома был очень добрым и хорошим человеком. Он был единственным кузнецом на всю округу, работал в своей кузнице, с радостью исполняя многочисленные заказы односельчан. Благодарные люди платили ему за работу, ну, а для тех, у кого денег не хватало, он делал работу бесплатно. Хозяйство у него было большое: коровы, лошади, мелкий скот, и, кроме того, немало угодий для выращивания и овощей для семьи, и кормов для скотины.
Он был одним из тех выживших в то время фин- нов, которых в начале 30-х годов раскулачивали, увозили и расстреливали. Его спасло тогда то, что его красавица жена Елена была из батрачек.
Когда-то он сказал ей:
– Батраков не нанимаем, сами управляемся, – этот их семейный принцип и спас его от смерти.
Вдобавок ко всему, когда начали раскулачивать, он од- ним их первых, по воспоминаниям Анны, добровольно, отдал всё, что у него было: 13 коров, всех лошадей и всё имущество, лишь бы сохранить семью, лишь бы счастливо с нею жить. Именно этот поступок спас Фоме жизнь. Анна вспоминает и про то, что у семьи был очень большой дом с верандой, стёкла в которой были витражными, и про то, что дядя Фома занимался не только кузнечным делом, он также возил свои молочные продукты в город на продажу. А оттуда привозил муку, крупу и сахар, не забывая купить гостинцы для всех детей. Возвращения его из этих поездок с нетерпением ждали и взрослые, и дети.
Фома позволял молодёжи устраивать в своих амбарах танцы и даже оставаться на ночлег, если было уже поздно возвращаться домой. А было у Фомы пять амбаров: один был определён под инвентарь кузнеца, а также под всё необходимое для охоты и рыбалки; другой амбар был оборудован для белья и одежды (в доме шкафов не было), в этом амбаре были специальные перекладины, на которые вешали одежду.
Именно в этом бельевом амбаре молодёжь обычно и ночевала, чтобы не будить никого, когда приходили с гулянки. Анна помнит, что и они с Хилмой спали там в молодости. Третий амбар был продовольственным, в нём в больших ларях хранилась мука, крупа и сахар. Четвёртый амбар был приспособлен для сбруи и хомутов. Ну, а пятый амбар был мясным, в нём хранили туши, которые покупали целиком и там развешивали. Это было время, когда холодильников ещё не было, поэтому продукты хранились зимой в леднике на улице, а летом выкапывалась в мясном амбаре яма, туда на дно клали лёд и так создавали температуру в амбаре, как в холодильнике.
Семья Терявяйнен много работала, за счёт этого и жила хорошо. Ну, а командовала всем красавица Еле- на! Эльви вспоминает, что папа Фома был очень добрым и очень любящим и ещё то, что он всегда молчал, когда мама его ругала и даже обижала…
После Эльви Елена родила сына Армуса. Однажды, когда Армусу было три года, а Эльви всего семь, мать ушла по делам из дома, а дочке наказала смотреть за младшим братом. Семилетняя дочь осталась в няньках, но нянчиться ей быстро наскучило, захотелось выйти во двор, поиграть с соседскими девчонками и с тряпичными куклами. Заигравшись, сестра совсем забыла про брата, а трёхлетний Армус вышел через калитку на сельскую дорогу и пошёл навстречу новой, неведомой, и, как оказалось, небезопасной жизни.
Именно по этой дороге в тот злополучный день пастух гнал стадо коров с пастбища на дойку. Пастух шёл последним за стадом и не мог видеть идущего по дороге маленького мальчишку. Обычно в стаде первой идёт корова с самыми большими рогами, она возглавляет и направляет стадо. Так было и в этот трагический день. Ведущая корова увидела у себя под ногами ребёнка, стадо шло следом, пастух сзади стадо подгонял. Корова, чтобы убрать препятствие, подхватила шагающего мальчишку на рога, они попали под лямки шортиков, что были на Армусе, и мальчик на рогах повис. Корова испугалась, от страха стала крутить головой, пытаясь сбросить груз, била головой о землю, а затем, ошалевшая от ужаса, понеслась вперёд. Когда люди, догнав корову, сняли несчастного ребёнка с её рогов, мальчик был белым, как полотно, ни стоять, ни сидеть не мог.