Дэн наклонился к ней через стол. Его взгляд скрыла сверкающая изумрудная магия.

– Неплохо, – произнёс он вслух. – Заставить проигравшего встать на одно колено – тщеславно, но красиво.

Зелень в мгновение выветрилась из его взгляда, как и скептицизм из улыбки эстонки.

– Интересные у тебя друзья, – проговорила Ниёле, не отрываясь смотря на Дэна с видом, будто окунулась в ледяную воду.

– Кем была та женщина, которая читала мысли? – спросил Артём, заинтересованный её реакцией.

– Это была я, – ответила она, а Дэн поднялся и, потирая зажмуренные глаза, будто его ослепило, вышел на улицу.

Макс кивнул ей, вроде спрашивая: что это было?

– Такую злость нельзя давить контролем. После всё возвращается с удвоенной силой.

– Да чтоб его… – сквозь зубы проронил Макс, выходя за братом, а сам задавался вопросом: «И когда я только решил, что должен бегать за ним, как нянька за четырёхлетним?»

Он догнал Дэна на улице и преградил дорогу:

– Неужели тому злому и крутому чёрту, которого ты ежеминутно изображаешь, так сложно взять себя в руки? – спросил Макс и удивился, каким сильным удовлетворением отозвалось желание начать этот разговор.

– Что, по-твоему, мы здесь делаем? – спросил Дэн, а его глаза с томящейся тихой яростью ждали ответ.

– Я надеюсь, что Яра жива, иначе бы давно уже отправил тебя следом. Но сколько мы уже в Асуре? Результатов ноль. Мне осточертело торчать здесь без конкретного плана и цели, – выпалил Макс, взывая к здравому смыслу, что давалось ему крайне тяжело, так как он всё ещё винил брата в исчезновении Яры. И только незнание того, что с ней стало, помогало сдерживаться. – Что, если она вообще не здесь? Что, если она в Чертоге Ночи? Ты слышал, магов там пропадает всё больше и больше.

И тут Дэн по-настоящему завёлся:

– Да что ты заладил?! Чертог Ночи! Чертог Ночи! Если у тебя нет конкретной цели, вперёд! Можешь валить обратно! У меня цель есть! После каждой тренировки я чувствую, что становлюсь сильнее! Каждый день я говорю себе, что Лоренс заплатит за то, что он сделал с Ритой, за то, что из-за него произошло с Ярой. Сейчас мне хватит сил справиться с ним!

– Ах да! Я как-то и не заметил, – на самом деле Макс заметил, и ещё как, – что весь смысл твоей жизни свёлся к ненависти и жажде мести!

– Это не тебя Лоренс хотел убить! Таких, как он, прощать нельзя!

Макс буквально чувствовал, как злость, словно сильный ветер, толкает в пропасть, а он едва держится, чтобы не сорваться.

«А, к чёрту».

– Клянусь, я иногда до того ненавижу тебя, что готов убить, – не своим голосом заговорил он. – Да, я мечтал, чтобы ты исчез, поэтому и не избавился от стволов. Вот только когда моё желание исполнилось, я передумал. Почему? Не знаю.

– Жаль, нет свидетелей. – Лицо брата исказил гнев. – Кажется, это первый раз, когда ты действительно в чём-то честно признался. В том, что тебе срать на всех, кроме себя. И так было всегда.

– Неправда, – вырвалось у Макса, и он замолчал, поняв, что его поступки всегда были полной противоположностью тому, что он чувствовал на самом деле, а злость сейчас отнимала всякое желание объясняться.

– Да? – спросил Дэн, будто пробуя неуверенную паузу на прочность. – В течение пяти лет в измерении у меня не было ни дня, когда бы я засомневался в этом…

– Да поставь себя на моё место! – оборвал его Макс. – Всё выглядело так, будто ты доигрался до того, что застрелил человека! Гонялся бы я за тобой, если бы мне было на тебя насрать!

И, переведя дух, снова заговорил:

– С таким братом, как ты, и врагов не надо, но я передумал. Не знаю, жалею ли я о том, что вытащил тебя из камеры, но точно спрашиваю себя каждый грёбаный день: а достаточно ли ты страдаешь за то, что позволил Яре сделать с собой?