– Наверное, о них она говорила. Должно быть, кто-то считает, что ради этих обрывков можно и убить.

– Это может быть «Таймс» или «Обсервер». Мы высушим листки, отделим один от другого и тогда посмотрим, что в них такого особенного. – Дойл свернул платок. – Но на это потребуется несколько часов.

– Она сама все расскажет, когда очнется. Думаю, это произойдет совсем скоро.

Дойл кивнул. Потом еще раз пристально посмотрел на Сову и отошел к окну. Сегодня он был одет как чернорабочий – уродливый гигант в грубой одежде. Волосы его намокли, и седые пряди прилипли ко лбу и вискам. Его щеку обезображивал фальшивый шрам. Вот только спокойная холодная сила была настоящей.

– Льет как из ведра. Надеюсь, не затопит подвал.

Отличная погода для убийства. В пелене дождя никто не обратил внимания ни на Жюстину, ни на преследующую ее тень. Когда Эйдриану самому приходилось идти за кем-то по пятам, он всегда предпочитал именно такую погоду.

– Я послал записку Севи. Она наверняка захочет побыть с сестрой. – Дойл начал задергивать шторы.

– Не надо. Она любит свет. – Эйдриан помолчал, а потом добавил: – Она дрожит.

– В комнате достаточно тепло. Холод исходит изнутри ее, – произнес Дойл, но все же подошел к камину и пнул по жаровне. Искры взметнулись вверх и рассыпались по коврику перед камином.

На лестнице послышались шаги. Спустя мгновение в комнату вошел Пакс с подносом в руках, которого сопровождал Кекс – пес размером с пони. С его спутанной серой шерсти стекали струйки воды.

– Бульон, – пояснил Пакс. – Люк сказал, что ее нужно кормить с ложечки, если, конечно, она в состоянии проглотить хоть каплю.

– Поставь на стол. – Сняв с себя мокрую куртку и повесив ее на спинку стула, Дойл остался в одной рубашке и жилете. После этого он закатал рукава, словно готовился расправиться с несколькими нападающими одновременно.

– Флетчер со своими людьми уже побывал на Брэдди-сквер, – сообщил Пакс. – Они расспрашивают жителей, пытаясь напасть на ее след. Остальные в кабинете. Сушатся и пьют чай.

– Спущусь через минуту.

Взволнованный Кекс подошел ближе. Он поддел носом локоть хозяина, а потом ткнулся своей большой квадратной головой в подушку, нюхая волосы Жюстины и запоминая ее аромат. Ему не понравился запах крови и лекарств, исходящий от повязки. Еще несколько раз ткнувшись носом в одеяло, он отвернулся и направился к Дойлу.

Присев на корточки, тот подкладывал в очаг куски угля, действуя при этом так, словно его руки совсем не ощущали жара. Когда он отошел в сторону, его место занял пес, тяжело развалившийся на полу. Уголь затрещал в очаге, раскаляясь. Кекс со вздохом уложил голову на передние лапы, укрыв задние пушистым хвостом.

– Я принес нож. – Пакс поставил миску с бульоном на стол рядом с кроватью. – Люк говорит, что рану нанесли им.

– Покажи ему. – Дойл кивнул головой в сторону Эйдриана.

Пакс передал Эйдриану нож рукояткой вперед.

– Флетчер нашел его в тридцати футах от лужи крови. Похоже, его специально там бросили. Не дотрагивайся до лезвия.

Матово-черный плоский нож напоминал своим изящным изгибом вороново крыло.

Конечно же, он был знаком Эйдриану.

– Еще один из моих детей отыскал дорогу домой. Как же хорошо я выдрессировал свои ножи. – Вес этого орудия и его форма были до боли знакомы. Эйдриан перевернул его. – Гляди-ка, кто-то сделал на ней гравировку. Буквы «Э» и «Х» – Эйдриан Хоукхерст. Благодаря этому нож стал совершенно особенным.

– Да, подарок от недоброжелателя, – сухо произнес Пакс.

– И человек этот так же недоброжелателен по отношению к Жюстине.

– Этот нож действительно твой? Ты уверен? – спросил Дойл.