– Да, бросили вас дружки, – подчеркнул Шопырбек с явным злорадством.

Старший брат искоса на него посмотрел и вздохнул.

– Чего? – злобно прошипел маленький. – Слова уже нельзя сказать?

– Хотите чаю? – спросил Жургизбай.

Братья провели нас в бывшее здание администрации, и я спустя долгое время оказалась в комнате, где раньше помещался конференц-зал, или, как его называли в старину, красный уголок. Тут было относительно чисто и прибрано. Жургизбай набрал воды в древний закопченный чайник и поставил его на едва живой примус. Младший брат сел в кресло в углу и откинул голову на сиденье, все еще демонстрируя к нам абсолютное презрение.

– Что вы делали в автобусе? – спросил Жургизбай.

– Тот же самый вопрос я могу задать вам, – резонно заметила я.

– Это будет долгая история, – старший брат бросил задумчивый взгляд в окно, покрытое разводами грязи и мелкими трещинами.

– Как и наша, – отвечала я.

Жургизбай усмехнулся и отметил:

– А вы, я смотрю, крепкий орешек. Нам бы такие люди не помешали. Давайте так – сначала вы расскажете нам свою историю, а потом, так уж и быть, я раскрою вам наше печальное положение дел. Договорились?

Я посмотрела на Берика. Он все еще с ужасом наблюдал за огромным тесаком психованного брата и поэтому был полностью за. Я кратко описала Жургизбаю злоключения последних дней, добавив в конце:

– Если честно, мы так особо ничего и не выяснили. Поездка в автобусе была просто поездкой, в парк нас не пустили, а я чувствую, что разгадка похищения колесных пар покоится именно за воротами этого треклятого автобусного парка. И, раз уж мы с вами так неожиданно познакомились, то, может, вы нам поможете отыскать эти пары?

– Зачем нам помогать линейному отделу? – раздался голос с кресла.

– Ну что ж, все очень логично, – кивнул Жургизбай, не обратив внимания на замечание брата.

Он поднялся и разлил кипяток по нескольким треснутым кружкам. Потом поочередно макнул туда пакетик чая и каждому персонально поднес по кружке. Сам Жургизбай подошел к висевшей на стене доске – огромной зеленой доске, знакомой мне не одно десятилетие. На ней чертили схемы движения, тут проводили бесчисленные тренинги и минутки техники безопасности, здесь чествовали ветеранов. На мгновение я окунулась в то время, которое уже было не вернуть, и мне стал понятен грустный взгляд Жургизбая, который он временами направлял в мутное окно.

– Ты что, собираешься все им рассказать? – воскликнул Шопырбек, не вставая с кресла. Он явно не поверил своим глазам, когда его брат взял в руку мел и начал чертить на доске некую схему.

– Не думаю, что это такая страшная тайна, – предположил Жургизбай, не отрывая мела от доски. – Особенно по нынешним временам.

Шопырбек яростно выплеснул из кружки кипяток, поднялся с кресла и вышел из комнаты.

Старший брат невозмутимо пожал плечами и обратился к нам, не переставая двигать мелом по зеленой поверхности доски:

– Как вы, наверно, знаете, с древних времен миром правят две силы: добро и зло. В разные моменты какая-то из этих сил перевешивает, и для того, чтобы сохранять равновесие, в мире действуют различные организации, в основном тайные. Каждая из этих организаций действует на своем уровне. Есть уровень правителей, уровень торговцев, также существуют свои сообщества среди землепашцев и рабочих. Иногда, очень редко, мы сталкиваемся с представителями других организаций, но в основном действуем только на своем уровне. Наш пласт общения – это каста воинов. Когда-то, еще в древности были созданы два равноценных клана: Братство Крылатых Всадников, они же – Синие воины, и Зеленый Легион. Многие века эти два клана поддерживали равновесие в касте воинов. Так сложилось, что в этом городе кланы поделили между собой автобусные парки. Крылатые Всадники ездили на синих автобусах, а Зеленый Легион, соответственно – на машинах прекрасного изумрудного цвета.