Тем временем сзади подкрался Серый волк и нежданно лизнул её в руку огненным языком и следом подложил золотую грушу. Сирота, к счастью, тут же одумалась, не договорила, и насланный морок сорвался с её глаз, а продышавшись, она попросила хозяина вод:

– Дедушка водяной, будьте добры, отпустите нас поскорее, меня дома тётушка ожидает, глаз день и ночь не смыкает.

– Что ж, так тому и быть, сто ершей вам под рубаху на подмогу, – водовик вздохнул. – Пропущу, коль ладно причешешь мою возлюбленную русалку.

– Ну, это дело нехитрое, зовите названую сестрицу.

Спустилась Купава к кромке воды, и из набежавшей волны вынырнула бледная шутовка, вся в тине да в ряске с головы до кончиков хвоста. Принялась девица старательно расчёсывать гребнем длинные волосы, хоть и руки дрожат, а что поделаешь-то? Утомилась, но причесала русые космы шутовки и вдобавок их в косу заплела; хотела уж было воротиться к Серому волку, как мелькнул перед её глазами чёрный плащ, и ухватила Купаву водяная девка, и ну тянуть прямо в глубину. Насилу поспел девице на выручку Волчище, схватил за одёжу бедняжку да на берег вытянул. Заохали да запричитали недовольные водяные жители, да всё же уговор дороже денег: пропустили нежданных гостей.

Купава замерла, крепко вцепившись в шерсть. Серый волк завыл, словно кликал ведомые только ему Высшие силы или ожидал подмоги от своих братьев, притаившихся по гиблым местам вечерних сумерек, и наконец-то сиганул прямиком через речную долину, населённую всевозможными родичами водяного, что тянули свои лапы к путникам, и одним махом перелетел все старицы и протоки, болота да трясины.

Затем дорога привела их в огромный ельник с болотистыми топями; в яркий солнечный день здесь царил полумрак. Огромные серые стволы елей прижимались к Кремнистой дорожке с клоками по краям ярко-зелёной травы и редкими красными ягодами костяники, которые Купава старалась срывать на ходу. Глухари, преданные жители дремучих лесов, что лакомились в брусничнике, разлетались из-под лап волка. Звенящий комар тут кишмя кишел, а куда ни кинь взгляд – жуть, просто жуть. Только протяни руку к зелёной стене – враз с хрустом отхватят по локоть, ведь там ожившие тени несутся: то ли волки, то ли медведи, то ли библейские левиафаны и бегемоты…

Нежданно-негаданно раздавшийся издали пронзительный крик расколол лесную глушь, а буйный вихрь, посланный умелой рукой, принялся нещадно раскачивать вершины деревьев, вокруг всё затрещало да загудело, пахнуло холодом с дальних болот. Старый бор словно прикрыло сверху чёрным плащом, и всё погрузилось во мрак. Боязно стало Купаве, ещё крепче ухватилась она за Волка. Вскоре дорогу путникам преградил престранный незнакомец ростом с крепкий дуб, с руками-ветвями и волосами-листвой, да вот только не отбрасывал он тени. Леший пристально поглядел на них неподвижными глазами и спросил:

– Куда путь держите, гости дорогие? Да по какой такой надобности, по делу али по пустой забаве, потехи ради?

Остановился Серый волк и отвечает:

– Дядя Леший, мы посланы Чёрным барином. Пробираемся по скрытой дороге в потаённые земли.

– А кому суженую везёшь или, может, уворовал для кого-то раскрасавицу, старый разбойник? Давным-давно я ведаю про твои проделки.

– Я всего лишь верно служу барышне.

Тут заходила из стороны в сторону борода из мха, а ветки стали, словно ладони, потирать друг друга:

– О как, да это меняет дело! Оставайся со мной, красна девица, леший не обидит и не обделит! Лучшие меха уложу к твоим ногам, все сокровища, припрятанные по лесам забывчивыми купцами да лихими разбойниками, пойдут в твои руки! Все до единого лесные звери и птицы почтительно склонятся пред тобою, будешь ими повелевать как истинная владелица. Ни одна пташка не взлетит без твоего ведома, ни один заяц не скакнёт без нашего дозволения. Забудь Чёрного барина, в тёмном лесу с Лешим веселее! Будем для смеха путать тропы случайным прохожим и сгонять дичь из-под носа охотников, заведём куда подальше грибников и ягодниц; точно говорю – со мной не соскучишься!