– Входи же, милый, я согласна стать твоей женой. Надеюсь, ты сделаешь меня счастливой…

– Сделаю, сделаю, при условии, что ты мне скажешь, что именно сделает тебя счастливой – кофе или чай? – сказал «русоволосый любимый» Маринкиным голосом. – И Сонька собирается жарить к завтраку сладкие молочные гренки для придания необходимых в сегодняшней обстановке сил. Уже почти одиннадцать, давай вставай. Сейчас Сашка приедет, а мы еще обыск не начинали даже.

– Господи, Марин, какой обыск? Мы же запланировали проверить Сонькину квартиру на тот случай, если Игорь спрятал там что-то.

– А это и есть обыск, радость моя. Вставай давай, а то Сашка приедет и даст всем разгон. Он это умеет почище Егор Палыча. За ним не заржавеет, несмотря на то, что он на тебя запал.

Я встала, пеньюара у меня не было, халат надеть я поленилась, и как была, в трусиках и маечке, отправилась в ванную, на ходу завязывая волосы хвостом. Банг… и я уткнулась головой прямо Сашке в грудь, а грудь была очень твердая, между прочим. Сашка от неожиданности меня обнял, а потом отпустил, и его горячие ладони скользнули по моей спине и попе.

– Не трогай меня! – с перепугу завопила я.

– Да я и не трогаю. Ты сама в меня влетела, а я придержал, чтобы не упала.

– Серафима, не ори, Сашка прав. Если бы он тебя трогал, ты бы не орала.

– Это что, из собственного опыта? – не удержалась и съязвила я.

– А то… – равнодушным голосом ответила Марина.

Все время, пока мы вот так препирались, Сашка не сводил с меня глаз, и на щеках у него появился темный румянец. Конечно, понять его было можно. Маечка на мне была очень коротенькая, а кружевные трусики открывали больше, чем прикрывали. Если честно, Сашкин тяжелый взгляд и особенно этот его темный румянец меня очень порадовали, и я пошла в ванную с улыбкой на губах и чувствуя всей своей кожей Сашкин взгляд на моих бедрах, даже слегка вильнула попой, из вредности, конечно.

– Серафима, – негромко сказал Сашка, – ты по квартире в таком виде лучше не ходи, а то у меня нервы такой стресс могут не выдержать.

– Вот еще, – возмущенно фыркнула я, – не нравится, не смотри, а я у себя дома, между прочим, что хочу, то и делаю.

Забегая вперед, хочу сказать, что именно с этого столкновения в коридоре наши отношения с Сашей перешли в другую фазу. Он смотрел на меня тяжелым неприятным взглядом, и на щеках у него загорались два бордовых пятнышка. А я всей кожей чувствовала этот его взгляд, даже если не смотрела в его сторону. Он как бы ласкал меня своим взглядом от макушки до пяток, но не было нежности в этой ласке, а было что-то темное, дикое, пугающее и возбуждающее одновременно, хотя вполне вероятно, что это мне только казалось. Я поняла одно: я боюсь и я хочу этой его ласки. И я не знала, что сильнее – страх или желание.

Но это все произошло потом, а сегодня мы сидели за столом, ели вкусные горячие гренки и запивали их вкусным крепким чаем. После завтрака Саша ушел в бывший папин кабинет, а мы трое отправились обыскивать Сонькину квартиру и заодно там все убирать и чистить. Кстати, особенного бардака грабители после себя не оставили, и Маринка после внимательного осмотра сказала, что искали что-то небольшое, которое можно было спрятать быстро и незаметно, и для этого резать диван и вытряхивать пух из подушек совсем не обязательно. Так как Игорь наш был компьютерный гений и только-то, – что он мог украсть у кого-то? Лишь информацию – значит, искать надо либо флешку, либо диск, либо листок бумаги, аккуратно сложенный так, чтобы быть очень маленьким по размеру.

Когда Сашка зашел к нам с проверкой нашего труда, Маринка поделилась с ним своими выводами. Он посмотрел на нее внимательно, кивнул и сказал, улыбаясь: