Пока буфетчица тетя Надя грела нам плюшки и заваривала свежий ароматный чай с лимоном, я позвонила Соньке и вызвала ее к нам. Сонька примчалась вся из себя такая шикарная, в новом очень дорогом костюме, что мы с Маринкой в унисон сказали: «Ничего себе…», а Маринка спросила:

– Откуда дровишки? Ты же вроде как ограбленная?

– Саша Никитин дал взаймы для поднятия боевого духа. Грабителей найдем, мои деньги вернем, и я отдам Саше.

– Круто. Он часом на тебя не запал? Имей в виду, у него баб как рыб в море.

– Да нет, он на Фимочку запал, все о ней расспрашивал. Есть ли у нее кто, куда ходит, с кем встречается, что любит, и сказал, что Фимочка – необыкновенная красавица, даже просто редкостная.

– Да иди ты! Так и сказал? Ну, Серафима, готовься к обороне, береги силы. Если Сашка идет в атаку, то надо либо бежать со всех ног подальше, либо сразу сдаваться.

– Да ты-то откуда знаешь? – не выдержала я.

– А я из этих, из сдавшихся… давно это было, я еще в институте училась.

Ну вот, сердце мое правду говорило. Он гад, сволочь и гамадрил. Что ж так не везет мне? А вообще с чего бы мне переживать? Мне смуглые горбоносые брюнеты брутального вида никогда не нравились. Не мой типаж.

– Серафима, алло, ты уснула, что ли? Ты слышишь, что Соня рассказывает?

– А что она рассказывает?

– Сонь, повтори для глухих, пожалуйста, медленно и с выражением.

– Фимочка, Саша сказал, что Игорь живой, хотя и немного побитый. Сейчас он прячется, но Саша его найдет скоро.

– Ну, Слава Богу, трупа нет, но ведь Игорек сотворил что-то, раз его пытались увезти, да еще и побили серьезно до крови, и у Сони искали то, что спрятал там Игорь, я уверена. Ну что, девчонки, будем искать?

Не успели мы чокнуться чашками с чаем, чтобы скрепить наш союз, как услышали вальяжный голос:

– Серафима, Софи, вот вы где прячетесь, милые девушки, а я вас искал. А как зовут прекрасную даму, что сидит рядом с вами?

– Марфа Васильевна я… Саш, кончай придуриваться, я уже сказала девчонкам, что мы с тобой давно знакомы. Давай садись, интуиция говорит мне, что дело серьезное, даже очень серьезное, и надо хорошо подумать, что делать дальше.

И мы стали снова пить чай, думать и планировать свои действия на завтра.

Хорошо, что сегодня у меня отгул и можно не вскакивать с кровати, как перепуганная кошка, а позволить себе несколько раз потянуться, несколько раз вкусно зевнуть и несколько минут помечтать. Например, я просыпаюсь от запаха цветов и пения птиц, открываю глаза и вижу на столике огромный букет, из которого высовывается карточка в виде большого двойного сердца, на которой написано:

«С добрым утром, любимая! Ты выйдешь за меня замуж?»

А с самого красивого цветка свешивается на серебристой ниточке кольцо с таким огромным бриллиантом… нет, бриллианты это уже банально и пошло, – может, изумруд? Нет, к моим синим глазам лучше всего сапфир в рамочке из мелких бриллиантов или аквамарин… Ой, какой я однажды видела аквамарин на руке одной дамочки! Нет, сапфир будет смотреться лучше… Решено, значит на ниточке свешивается кольцо с огромным сапфиром, обрамленным россыпью бриллиантов, может, мелких, а может, и не совсем мелких. Я встаю с кровати, надеваю роскошный кружевной пеньюар, и шелк пеньюара нежно шуршит, сползая с белоснежного шелка простыней, потом я надеваю кольцо на палец и любуюсь дивной игрой драгоценных камней, и слышу тихий и осторожный стук в дверь. Это он, человек, который будет моим мужем: высокий, смуглый, черноволосый и сероглазый атлет. Минуточку… какие еще черные волосы и смуглая кожа? Он же русоволосый должен быть, и кожа у него просто загорелая, а глаза синие. Черноволосых смуглых гамадрилов мне не надо. Значит так, мой русоволосый любимый снова осторожно стучит в дверь, и я, улыбаясь, говорю: