А воспоминания о владении оружием очень быстро возвращались. И инструктор не брал в расчёт достижения Шина, так как он был не простым рекрутом, а бывшим наёмником, который хоть и много чего забыл, но быстро восстанавливался. Память тела, как известно, уничтожить практически невозможно. А вот сам Шин в своём мастерстве сомневался. В спаррингах на мечах он пока проигрывал инструктору, и, хотя в целом чувствовал себя с оружием уверенно, он понимал, что ему не хватает знаний из практики, которые он получил во время боев в прошлой жизни. И если бы на тренировках возвращались воспоминания о финтах, блоках, каких-то уникальных приёмах, то всё бы было гораздо легче, и его победы на спаррингах были бы безоговорочными.

Каждый раз, когда он принимал бой, ему как будто не хватало информации о тех боях, которые он вёл в прошлой жизни. Эти обрывки из прошлого, когда он ловко уворачивался от ударов и находил слабые места противника, постоянно ускользали от него. «Воспоминания о владении оружием посредством навыков вернулись, а вот опыт ведения боя возвращаться не хочет, неужели мне нужно его заново накапливать?» – думал Шин. Возможно, негативные мысли мешали ему черпать этот опыт из глубин своего сознания. А может быть, на самом деле, пережитое не может просто так вернуться, нужно время. Неделя сменяла неделю, опыт ведения боя у Шина заметно улучшился.

В один из обычных тренировочных дней, когда время уже близилось к обеду, на площадку прибыл военный, он был одет как и большинство тренирующихся, и не привлекал внимание новобранцев. Он обошёл все группы рекрутов, заводя короткие беседы с инструкторами и, получив информацию, удалился. Руководитель группы, в которой занимался Шин, вышел из-под дерева, под которым он обычно наблюдал за тренировками новобранцев, и неторопливой походкой направился к своему лучшему ученику.