– Так, давай, ты с этим новеньким иди к Доригару, а Кельвин пусть идёт в управу профилактория и ждёт до вечера рекрутов, которые сегодня должны решить присоединиться к отрядам. – Солдат было уже развернулся выполнять приказ начальника, когда дежурный его остановил. – Стой, куда ты побежал! Возьми документы на него! Всё, давай, Шин, счастливо!

– До свидания! – сказал Шин, выходя из комнаты.

Солдат дал соответствующие распоряжения Кельвину и повёл нового рекрута к Доригару – главному инструктору. Войдя в соседнее здание, Шин попал в просторный зал с разнообразными манекенами, мишенями и стойками с оружием разного вида: мечи, кинжалы и более редкие метательные копья, булавы, короткие секиры. Одни были учебные и кроме синяков и ссадин никакой опасности фактически не представляли. А другие – настоящие, боевые, от них веяло холодной, грозной силой, словно они уже не раз видели настоящие сражения. Манекены были одеты в доспехи различной прочности и вида – от лёгких кожаных курток до тяжёлых рыцарских доспехов, чтобы обучающиеся понимали, где уязвимые места и как правильно по ним наносить удары. На одной из стен висели наручи и шлемы для защиты головы и рук. Зал был суров и мрачен, сейчас он освещался всего парой тусклых факелов, их свет отбрасывал длинные тени, делая помещение ещё более устрашающим. Стены и полы были из серого камня, местами на них виднелись потёртости и сколы от многочисленных тренировок.

В центре просторного зала был кабинет с окнами, можно сказать, что вся тренировочная площадка находилась вокруг этого помещения. Оно служило одновременно и кабинетом, и местом для жизни главного инструктора. Обстановка в ней была аскетична и строго функциональна. Стены комнаты заменяли большие окна, через которые можно было наблюдать за тренировками в зале, сейчас они были наглухо зашторены тяжёлыми тёмными занавесями, не пропускающими свет, что создавало внутри ощущение замкнутости и уединённости. Освещение обеспечивали несколько масляных ламп, стоящих на дубовом столе, на котором лежали книги и журналы. У одного окна стояли высокий деревянный шкаф и кровать. В шкафу, вероятно, хранились вещи инструктора. Возле кровати – небольшой сундук, явно служивший для хранения одежды и личных принадлежностей. Комната не имела каких-либо украшений и была самой обычной. Всё говорило о сосредоточенной и дисциплинированной жизни её хозяина.

Шин с солдатом стояли посреди комнаты, Доригар сидел на стуле со спинкой, обтянутой кожей, кожа местами была сильно потёрта, и от этого стул казался намного старше его владельца. Доригар был человеком, в котором сочетались строгость и аккуратность, что сразу бросалось в глаза. Его рост – чуть выше среднего, а фигура – поджарая и подтянутая, выточенная регулярными тренировками. На вид ему было около тридцати, но осанка и уверенность в движениях говорили о более зрелом жизненном опыте. Лицо выглядело ухоженным, аккуратно постриженная тёмная бородка была не слишком короткая, но и не длинная. Особое внимание привлекали его усы, которые были мастерски завиты кверху – это придавало его образу определённую величественность и утончённость. Видно было, что он тщательно следит за своей внешностью, несмотря на суровые условия гарнизона. Глаза были тёмно-карие, с лёгким блеском, который выдавал его холодную рассудительность.

– Доригар, здравствуйте, это новый рекрут, поступил к вам на проверку и аттестацию, – солдат протянул документы инструктору.

Шин, замешкавшись на секунду, выпалил за солдатом:

– Здравствуете, я Шин, прибыл на проверку и аттестацию.