– Я могу распорядится, чтобы мои шпионы отыскали такую. Тому, кто попробует напасть на Лайю – будет большой сюрприз.

– Главное, чтобы они не забыли потом провести туда моряков, а то обнаруженная ими лагуна может и не подойти кораблям.

– Это разумно. Но можно отправить и моряков из числа моей службы.

– Знаете, иногда я вас боюсь, Великий шпион, – преувеличенно осторожно отодвигаясь от него, заявил Сириль, а затем оба рассмеялись.

Успокоившись, они на несколько долгих мгновений замолчали, глядя на лазурные воды моря. Из бухты медленно выходили два боевых корабля, которым предстояло пройти до границ Элеана и снова вернуться в Лайю. Солнечные лучи мягко ласкали их борта, словно любовница своего мужчину под покровом ночи, а корабли уверенно шли своим курсом, не замечая жарких объятий. Сириль вздохнул, глядя на это. Он устал от каменного мешка, в котором вынужден был оставаться, хотя предпочитал военные лагеря полные воздуха и солнечных лучей. Но ситуация в империи вынуждала его сидеть в Лайе, дыша жаром, исходящим от камня, которым были вымощены улицы. Как раз, когда Сириль закрыл глаза, пытаясь поймать дуновение морского бриза, слегка охлаждавшего разгоряченную кожу, на террасе появился один из офицеров.

– Из столицы прилетел лимринг, – сообщил он, обращаясь к обоим.

– Какие новости?

– Император Маглор почил, император Маэль возложил крону на свое чело. Вам приказано ждать указаний.

– Боги услышали наши молитвы, – пробормотал Сириль.

– Ваши слова – преступление, лохат, – иронично улыбнулся Варен.

– Я этого не отрицаю, – пожал тот плечами. – Но согласитесь, последние годы его величество Маглор уничтожал империю. Я удивляюсь, что она устояла, и нам с вами еще есть, что защищать. Надеюсь, мой племянник будет великим правителем, и империя прирастет владениями.

– Нам бы удержать созданное их величествами Вариаром и Миаллом. Империя расползается как кусок гнилой ткани.

– И не говорите, лохат. Но теперь мы сможем сделать больше. Приложим все усилия.

– Маэль наша надежда.

– Главное, чтобы его не сломало то, что с ним сотворили. Мои шпионы, пока еще могли, докладывали, что его характер меняется. Его величество становился жестоким и порой безжалостным. И это пугало, лохат. Надеюсь, что свадьба с этой маленькой дрянью из рода Восты не сделает его окончательно похожим на прадеда. Мне бы не хотелось иметь дело с подобным чудовищем.

– Он справится. В моем племяннике течет королевская кровь Элеана. А мои предки умели быть благородными и жестокими одновременно. Думаю, что кровь Элеана пересилит дурную кровь, что принесла в род Вариара прабабка Маэля, родившая то мнительное чудовище, да простят мне боги такие слова в адрес императора.

– Одно радует, лохат, теперь у нас пропало чувство безнадежности. У меня теперь развязаны руки, я могу жестоко расправиться с шпионской сетью Восты, не опасаясь того, что он уничтожит моих людей, – Варен облокотился на мраморные перила. – Пусть заходят в города. Жаль, что сеть почти рухнула, и придется все восстанавливать с нуля.

– Ох, Великий шпион, я с трудом верю в то, что у вас нет ниточек для сети, которую вам следует починить, – Сириль рассмеялся.

– Чинить не надо, следует просто накинуть на империю и соседние государства.

– Неужели это настолько сложно?

– Это всегда сложно, – улыбнулся Варен. – Шпиона нельзя просто отправить в город и приказать собирать сведения. Шпион не должен вызывать подозрения, он должен какое-то время прожить в городе, чтобы стать своим. Все должны привыкнуть к нему и верить, что он тут жил вечность. Все не так просто.