– Не хочу я ничем тут себя занимать. Хочу чтобы все от меня отстали.

– Можете запереться в доме и никого не принимать. Или действительно в Хельгиштейн уехать. Большей скуки... Я хотел сказать, более тихого местечка поискать – не найдешь.

– И мне не нужно будет там появляться в обществе? – мысль о том, что весь год придется ходить по приемам, вечеринкам и званым ужинам повергает в еще большее уныние.

– Разве только терпеть мое, – произносит он с легкой улыбкой. – Но меня развлекать вовсе не обязательно.

Остаток дня я провожу, запершись в своей комнате. Большую часть этого времени просто сижу и тупо смотрю в стену, иногда, не в силах сдержать злости, нервно хожу туда-сюда. И думаю (хотя толку-то от этих раздумий) о том, что теперь делать (хотя что тут поделаешь).

Меня никто не беспокоит, и даже ужин деликатная леди Робейн велела принести в комнату. Горничная оставляет поднос на столе и уходит, лишний раз на меня не взглянув.

После еды я немного успокаиваюсь. Надо бы все-таки что-то решить, не сидеть же целый год взаперти. При мысли о том, что придется все это время развлекать Ванду, пресекая ее попытки меня сосватать, накатывает тоска. Нет уж, лучше уехать с Максом в его санаторий, хотя бы на несколько месяцев.

И утром я покидаю свое убежище, чтобы объявить об этом решении за завтраком. Леди Ванда кажется обрадованной. Макс выглядит так, будто ему все равно.

– Поезжайте, конечно! Вам сейчас необходим покой, чтобы привести нервы в порядок, горный воздух, прогулки, – говорит Ванда, глядя на меня с сочувствием. – Если заскучаете – вернетесь в любой момент. Но я надеюсь, что Максимилиан придумает, чем вас развлечь. Правда же, дорогой?

– Всенепременно, – откликается Макс без особого энтузиазма в голосе.

Он-то туда по делам едет, вряд ли сильно рад, что я навязалась на его голову.

– Меня не нужно развлекать, я и сама найду чем заняться. И компанию себе найду, не волнуйтесь.

Макс косится на меня с непонятным выражением, но предпочитает промолчать. А леди Робейн, напротив, тут же принимается собирать нас в дорогу и прикидывать, когда лучше ехать и с кем обязательно нужно встретиться на месте. Слушаю вполуха, вежливо поддакивая. Я-то что? Когда повезут, тогда и поеду, что дадут, то и возьму с собой. Своего у меня в этом мире – халат и тапочки, и те из СПА-салона утащила.

Словно боясь, что передумаю, она предлагает выехать через два дня. Я соглашаюсь, Макс не успевает возразить – заявив, что этого времени достаточно, чтобы передать дела на службе, решительная леди Робейн отправляет слугу на вокзал за билетами.

– Мы поедем на поезде? – переспрашиваю с интересом.

– Разумеется. Не на туринусе же вам лететь в такую даль, да еще с багажом.

– Я бы мог отвезти вас на автомобиле, – предлагает Макс. Надо же, как все-таки далеко у них технический прогресс зашел!

– О, нет! Не хватало еще трястись по ухабам и кормить клопов в придорожных ночлежках! Нет, мой дорогой, на своей игрушке будешь кататься с друзьями. Такие приключения не для молодых леди.

Вот как, значит. Та же беда, что и у нас – плохие дороги. Интересно, как с дураками дела обстоят. Наверняка против них даже магия бессильна.

И мы снова отправляемся по магазинам, в этот раз чтобы снарядить меня в дорогу. Создается впечатление, что в Хельгиштейне ждет нищета и запустение, так много мы всего берем. Начиная от стопочки запасных кружевных воротничков и заканчивая непромокаемым плащом и грубыми сапогами для прогулок в горах. Ладно хоть рюкзак не взяли – само предположение о том, что леди может что-то нести собственноручно, вызывает у Ванды удивление.