Оттуда, где я стою, кажется, будто бабушка целится не в икарита, а в меня.

Облака плывут к собору, и на их фоне бабушка как будто движется, презрительно, с упрёком глядя на меня.

Тебе никогда не сравниться со мной!

Белая птица внезапно выглядывает из-за бабушкиного плеча, в её глазах плещется тревога. Птица качает головой, будто предупреждая меня о чём-то. Можно подумать, она способна мыслить и чувствовать!

И тут сильная костистая рука зажимает мне рот. Другая хватает меня поперёк туловища, намертво прижимая локти к бокам. Я безвольно валюсь назад, на чьё-то твёрдое тело. Меня обдаёт сладковатым запахом тухлого мяса.

Страх приходит не сразу, как боль от ожога – коснёшься случайно пылающей плиты, а в первые мгновения даже не горячо. Вот и теперь сердце разгоняется и начинает бешено стучать, когда гнусавый мужской голос издевательски шипит мне в ухо:

– Не кричи, Чёрная Ведьма, не трать силы. Всё равно никто не услышит.

Я извиваюсь изо всех сил, бью ногами, но вывернуться не могу. Я не могу высвободить даже руку и повернуть голову, чтобы рассмотреть лицо напавшего.

Гром рокочет всё настойчивее, ветер набирает силу, подгоняя тучи к собору.

В отчаянии я кричу сквозь зажимающие мне рот пальцы, безумно шарю взглядом по площади. Никого.

Из тёмного переулка неподалёку к нам спешит какая-то тень, ковыляя на невероятно длинных хилых конечностях. Верхняя половина туловища у этого существа обнажена, на голове нет волос, бледная, измождённая кожа груди и рук исполосована шрамами от ударов кнутом. Лицо искажает злорадная ухмылка, за кроваво-красными губами – острые гниющие зубы.

А его глаза… белые, с молочным отливом, лишённые даже намёка на сострадание… в них нет души. Глаза живого мертвеца. На спине, чуть ниже плеч, болтаются короткие обрубки, двигаясь в разные стороны, они имитируют размах крыльев.

У него когда-то были крылья.

Это демон-икарит! Я уже не кричу, а только в ужасе всхлипываю, заметив блеснувшее в его руке лезвие.

Из последних сил я в мольбе сгибаю руки, обращая раскрытые ладони к икариту, прося пощады.

Демон на удивление быстро подбирается ближе и хватает меня за руку так крепко, что его длинные ногти впиваются мне в кожу, и я вскрикиваю от боли.

Он держит меня, рассматривая моё лицо расширенными нечеловеческими глазами.

– Это она! Это Чёрная Ведьма!

– Так чего ты ждёшь?! – отзывается чудовище, которое держит меня сзади. – Убей её, Вестус! Убей, пока она не стала как та, другая!

Существо по имени Вестус заносит над головой кинжал, и у меня подкашиваются колени. Прямо над нами грохочет гром.

– Мы изменим ход событий, Чёрная Ведьма! – вопит Вестус. – Пророчество разлетится вдребезги, Икарит будет жить! Ты умрёшь, и мы снова восстанем!

Дальше всё происходит очень медленно. Демон-икарит отводит назад руку для удара, но в то же мгновение его грудь пронзает длинный клинок. Кровь брызжет фонтаном, заливая мне лицо, и я падаю… падаю… и тот, кто держал меня, тоже падает, и я вдруг понимаю, что мои руки свободны. Я без сил валюсь на холодную, твёрдую землю. Нестерпимо пахнет железом и кровью.

Надо мной склоняется военный.

Лукас!

Он вытаскивает узкое лезвие рапиры из мертвеца и отталкивает икарита. Тот с глухим стуком оседает на землю совсем рядом со мной.

Тётин охранник тянет в сторону второго икарита, высокого и мускулистого, но тоже окровавленного и без сознания. Опять грохочет гром, пропитанная кровью одежда липнет к коже под резкими порывами ветра.

В тёмном переулке за площадью что-то мелькает, там кто-то прячется.

Ещё один икарит! Смерив меня в последний раз взглядом, он будто растворяется в воздухе.