– Того самого, – улыбнулся Доктор, ещё более приблизившись к старлею.

– Так это, не было никакого вызова! – нагло и уверенно ответил тот, глянув в сторону стекольного завода.

– В самом деле?! – резко отпрянув, удивился Доктор. – Ну тогда всё в порядке!

Улыбаясь во весь рот, Доктор схватил Игоря за руку и начал её активно трясти.

– А то я уже думал вам таблетки, уколы, санаторий и на раннюю повышенную пенсию, а там, глядишь, и медальку бы какую согласовали. А так если и не было никакого вызова, то и бюджет целее будет. Аха‑ха‑ха!

Заразительно рассмеялся Доктор, продолжая трясти руку старшего лейтенанта. Два огромных близнеца одновременно друг с другом, не пытаясь даже как следует притвориться, выдавали за спиной старлея чёткие размеренные смешки:

– Ха! Ха! Ха!

– Мы же не для себя, – неожиданно прервавшийся Доктор снова приблизился, неприлично близко заглядывая прямо в глаза. – Мы же о вас беспокоимся.

– А‑а… Что собственно…

– На заводе‑то? Да рвануло чего‑то. Какой‑то умник придумал там хранить радиоактивные отходы. Представляете? Точно посадят кого‑то. Вот кто в здравом уме будет прятать отходы на заводе? – Доктор снова заулыбался во весь рот. – Вон же лес. Вон он, прямо за окном. Вези дела свои куда хочешь, закопай, как кошечка, и никто никогда не найдёт.

– Кошечка? – уточнил старлей, сопоставляя свой сон и историю о радиации.

– Ну кошечка там, собачка. Кто у нас в лесу ещё живёт? Мишка, может, – разводя руками и пожимая плечами, Доктор заглянул за спину старлею и обратился к близнецам военным: – Эй вы! Вы не знаете: медведь дерьмо закапывает?

– Не знаем! – одновременно ответили солдаты.

– Так что там? – снова неожиданно вернулся Доктор к старлею. – Укольчик не надо? От радиации.

Сглотнув, Игорь ответил:

– Нет.

– Ну, как хочешь, – развёл руками Доктор. – Моё дело предложить, а если пациент отказывается, это уже не ко мне.

Застыв на несколько секунд, в которые Игорь думал о том, сколько нужно выпить водки, чтобы вышла вся радиация, он старательно избегал взгляда человека из‑под армейского байкового одеяла. Взгляда, с которым он уже встречался. Сегодня ночью. В своём сне.

– Свободен, – ответил Доктор сухим голосом, в котором не осталось ничего, кроме усталости и злости.

Двое одинаковых с лица военных снова подхватили за локти старшего лейтенанта, уже поджавшего под себя ноги, и унесли его прочь.

– Чего отпустил? – спросил человек из‑под одеяла.

– Да, нормально всё с ним будет.

Доктор вернулся в начальное положение рядом с человеком под одеялом и продолжил копаться в жёлтом чемодане.

– Он же был там.

– Ну и что, что был. Был и был. Да взял и забыл.

– Ничего он не забыл.

– Это он сейчас не забыл, а как водки припьёт как следует, так и забудет. Водка она ж ты знаешь какая: как будто лечит, а на самом деле калечит. Витаминки будешь? – спросил Доктор, вытащил из чемоданчика ампулу с раствором и звонко постучал по ней ногтём.

– А водки нет?

– Ха‑ха, – саркастично выдал Доктор.

– Не помогут твои капли.

– Помогут, не помогут – а всё равно помогут, – сказал Доктор, игнорируя пожелания пациента и, достав из‑под одеяла обугленную руку, начал тыкать в неё иглой, пытаясь найти вену.

Когда капельница была установлена двое мужчин несколько минут молча сидели, наблюдая, как двое военных поочерёдно искусно отражают вполне себе опасные удары разъярённой женщины.

– Эт кто вообще? – спросил Доктор, откусывая вафлю от непонятно откуда взявшегося стаканчика с фисташковым мороженым.

– Да человек она. Вроде как с оборотнем заражённым ошивалась. Мамашка того пацана.

– Который без сознания?

– Ага.